Амалия нахмурилась. Похоже, что капитан «Мечты» был прав и паника среди пассажиров уже началась. Амалия ненавидела лгать, но ей пришлось все же сказать сеньоре Кристобаль, что Эрмелины забеспокоились, потому что смерть матери показалась им странной, и попросили Деламара провести дополнительное расследование. Конечно, все это простая формальность, и пусть сеньора Кристобаль не беспокоится – ей лично ничто не угрожает, Амалия готова поручиться.
– Ах, вы меня успокоили! – прощебетала певица с облегчением. – А то после таких страстей мне бы кусок в горло не полез!
«Так, кто еще?» – с раздражением подумала Амалия, когда после ухода примадонны кто-то робко поскребся в дверь.
На сей раз это оказался Роберт Ричардсон. Американец долго мялся на пороге, не решаясь войти, и наконец объявил, что до него дошли слухи о том, что творится на борту «Мечты» и что он сделает все от него зависящее и даже больше, чтобы мадам Дюпон никто не обидел, потому что защищать слабую женщину – долг всякого истинного джентльмена. Произнеся последние слова, Ричардсон запнулся и умолк.
– Входите, сэр, – пригласила его Амалия, обрадовавшись, что хоть один человек явился к ней не для того, чтобы узнать, от чего умерла мадам Эрмелин. – Честно говоря, я впервые в жизни еду в Америку. Не могли бы вы рассказать мне поподробнее о том, что это за страна?
Мистер Ричардсон сел и принялся рассказывать. Из слов молодого американца выходило, что его родина – чертовски любопытное место. Тамошние жители делятся на южан, северян и индейцев. Южане – заносчивые гордецы, но северяне на них за это не в обиде, потому что те все равно проиграли войну и рано или поздно заживут по законам северян. Что же до индейцев, то их осталось совсем мало, и они теперь почти не сдирают скальпы со своих бледнолицых братьев. Нью-Йорк, куда направляется их судно, великолепный город, но сам мистер Ричардсон городов не любит, ему больше по душе просторы Дикого Запада. Что такое Дикий Запад? Ну, это такое место, где половина жителей – бандиты, а вторая половина с переменным успехом охотится за первой. В каждом городишке там сидит шериф с серебряной звездой на груди, и, если вы не так на него посмотрите, он может запросто вас вздернуть за неуважение к закону…
В этом месте рассказа мистера Ричардсона в дверь заглянула Эжени Армантель.
– Ах, мадам Дюпон, вы не одна! Прошу прощения!
Ричардсон покраснел, вскочил с места и начал мямлить и извиняться. Он вовсе не хотел скомпрометировать мадам Дюпон своим поведением. Пятясь к двери, он едва не наступил на шлейф платья Эжени и наконец ретировался за порог.