Едва сдерживаясь, чтобы не завизжать, она кинулась на кухню в поисках телефонной трубки. Но стоило ей включить свет, как приступ дикого ужаса охватил ее с новой силой: на стеклянной дверце кухонного шкафа алела крупная надпись: «Выхода нет». Точно такая же, какую она однажды сделала сама в припадке безграничной тоски по Витьке.
Потеки чуть смазали буквы, одна густая капля добралась аж до самой рамы.
Мэг подошла… У нее не было никаких сомнений: надпись была сделана кровью.
Сорвав со стола телефонную трубку, она набрала сотовый Волкова. «Абонент не отвечает или временно недоступен», — пропела барышня электронным голосом.
Ринувшись к раковине, Мэг намочила кухонную тряпку и принялась стирать проклятую надпись.
«Сволочь! — плясало у нее в мозгу. — Ты не можешь знать об этом! Ты не можешь появляться там, где я появляюсь! Ты не можешь чувствовать все, что твориться у меня в голове!»
Красно-бурые капли скатывались по стеклу и падали на мойку, оставляя крохотные лужицы. Мэг смахивала их, перемазывалась, вытирала слезы и пачкалась еще больше.
— Я убью тебя, тварь, слышишь?! — Слова резко срывали с ее губ, воздух тяжело рвал легкие. — Я убью тебя! Сегодня же!
* * *
«Девятка» бешено мчалась по городу.
Нет, сегодня инфаркт будет не у Огнева. Врачи, констатируют смерть Максима Евгеньевича Волкова.
О том, что случится после этого, Мэг старалась не думать. Безусловно, Структура не выдаст ее, и никто не припишет ей убийства. Такие методы отправки людей на тот свет не оглашаются. Но в том, что ее немедленно снимут с работы, Мэг и не сомневалась. Как ей жить дальше? Она понятия не имела. Все, что она умела — это быть винтиком в сложном механизме Структуры… Но она была готова пожертвовать всем.
Улица была пустынна: в страхе перед террористами народ попрятался по домам. А Мэг было смешно: она — убийца. Она ехала на ликвидацию человека.
До казни Рублевского убийство казалось Мэг каким-то невсамомделишным явлением. Смерть никак не касалась ее, она была где-то там, далеко, и у нее всегда было оправдание: умереть мог только «плохой» и «за дело». Именно поэтому Мэг ничуть не ужасала гибель Громова и ему подобных. А теперь она сама должна была отправить человека на тот свет.
Когда-то давным-давно Сергей Иванович спрашивал ее о том, способна ли она убивать? Тогда у Мэг не возникало никаких сомнений на этот счет. Очень легко сказать «да», когда с тебя не требуют немедленного выполнения обещанного…
— Мне не страшно! — проговорила Мэг сквозь сжатые зубы. — Я сделаю это! Клянусь!
Лицо Волкова как живое вставало перед ней: чуть прищуренные темные глаза, вечная ироничная ухмылка, узкие губы… Она должна была сделать так, чтобы все это умерло раз и навсегда.