– Как я буду носить все эти вещи в жару, в Новом Орлеане? – жаловалась Кэтрин. – Я не привыкла к ним. Господи, да я вообще летом стараюсь одевать как можно меньше одежды.
– Женщины призваны быть бесконечно терпеливыми. – Миссис Прентис изящно коснулась рукой шляпки, подколотой к ее волосам длинными острыми булавками, и обозрела салон в надежде произвести впечатление на посетителей. – Иначе они бы не смогли рожать детей. Я всегда носила корсет, даже когда мы с Чарли были в Индии. Да будет вам известно: правила надо соблюдать.
Кэтрин подумала, что это просто глупо, но не могла не поддаться очарованию купленных нынче нарядов. За ними должны были быть приобретены украшения, и Седрик пообещал лично сопровождать ее к самым известным ювелирам и торговцам драгоценностями. Хотя он и не был экспертом в дамских туалетах, зато превосходно разбирался в камнях.
Когда некоторое время спустя Кэтрин появилась в Риллингтоне, ее невозможно было узнать, и миссис Даулинг в изумлении замерла на пороге.
– Боже милостивый! – воскликнула она. – Да вы с ног до головы истинная леди! Как же это могло случиться с вами?
Кэтрин тут же поняла, что поставили под сомнение ее целомудрие и миссис Даулинг всерьез опасается, что она продала себя какому-нибудь богатому развратнику. Ведь хотя она и присылала открытки из столицы, Седрик предупреждал, что не стоит упоминать о деньгах. Это могло разбудить в окружающих алчность, да к тому же на Кэтрин тут же обрушился бы поток жалостных писем с просьбами о деньгах. И теперь девушка поспешила успокоить добрую старую женщину, поведав ей невероятную историю с наследством, предварительно отредактированную Седриком.
Во время ее отсутствия пришло уведомление от епископа с требованием немедленно освободить занимаемый ею дом и с милостивым предложением сдать в аренду другой, на отшибе и, говоря попросту, в совершенной дыре. Кэтрин получила истинное удовольствие, составляя ответ, в котором сообщала, что отныне вполне независима, намерена перебраться в Новый Орлеан и не нуждается в подачках.
Седрик, как всегда предусмотрительный, нанес визит лорду Бутлейгу с супругой. В их особняке имелось достаточно места, чтобы сохранить столь дорогие Кэтрин отцовские бумаги до тех пор, пока не перевезут в Бристоль. Кроме того, с лордом Бутлейгом обсудили и судьбу манускриптов Джона Энсона. Кэтрин уже успела найти издателя, готового их напечатать и продать финансовой корпорации. Лорд Бутлейг с радостью согласился собрать все записи воедино, передать их издателю и проследить, чтобы тот соблюдал условия договора.