Город Бахарден, который должен был спелым яблоком упасть в ладони барона Фехера, не достался никому из претендентов, и, будучи ничьим, подвергся неоднократному ограблению разношерстными бандами из окрестных лесов. При этом тащили не только ценности и имущество, но угоняли и людей. Страшная судьба угнанных стала известна, когда под Бахарден припёрся табун пустоголовых и устроился лагерем в ожидании войск короля. Пленниками пополняли естественную убыль численности табуна (мороз понемногу брал своё с плохо одетых и спящих на мёрзлой земле существ) либо отдавали их табуну в пищу. Отряды людоловов рыскали по улицам в поисках добычи, и жители прятались с хитростью загнанных крыс, за два неполных десятка дней пустоголовой власти изрыв крысиными ходами всю территорию города.
Худшее началось, когда у людоловов объявился командир. Не ватажек какой-то одной банды, а общий для всех банд командир, назначенный, по его словам, самим Безликим.
— Ростом — вроде бы гном, — объяснили бахарденцы.
— Не верю, что гном способен на такое, — возмутился Эрин. — Ни один гном не станет сотрудничать с Масками. Ручаюсь своей головой!
— Мы не утверждали, что — гном, но роста гномьего, это точно. А сложения щуплого — в чём душа только держится. Лица мы его не видели — забрало на шлеме было всё время опущено. Да и не до разглядываний вражеских лиц, когда все мысли только о счастливом бегстве… А голос — резкий, визгливый, бабий какой-то…
Командир этот для горожан оказался сущим бедствием, без труда находя свои жертвы в самых причудливых ухоронках. Охота на людей была его любимым развлечением, и не спасали ни отсутствие дыма (в морозы трудно удержаться от соблазна для обогрева разжечь костерок), ни тишайшее поведение (ни шороха, ни стука) хоронящихся от гибели бахарденцев.
Когда тащили добычу из нор, главы семей отчаянно защищали своих домочадцев, но где одиночкам устоять против сотен. Их вязали, скручивали верёвками, и волокли на площадь — на расправу и развлечение командира.
Никто из бандитов в этой кровавой забаве участия не принимал, только щуплый карлик в одиночку неустанно трудился, истязая беззащитных пленников. Трудно поверить, но заваленная останками площадь — дело рук всего лишь одного человеческого недомерка.
«— Мясник, сир! Хуже мясника! Вот кому сгореть на костре с Безликим — кара малая!»
Оказалось — не сгорел. Когда полыхнуло белое пламя, он в скорости промчался через Бахарден с сотней конников по дороге, ведущей в земли Фехеров, там и скрылся в одном из замков.
— Ничего, от нас не скроется, сир: из-под земли достанем, не будь я гном. И тогда… тогда… тогда… — сэр Эрин не сумел найти слов, пояснявших — что будет «тогда», но его и так все поняли, и все были согласны: поймают и тогда… тогда… тогда…