– Он действительно гораздо благоразумнее, чем могло показаться из писем его юристов, – признала Арабелла.
– У графа ведь нет шансов выиграть пари, правда? – все еще беспокоясь, спросила Лили. – Он не убедит тебя принять предложение? Ты всегда говорила, что не станешь рисковать и не сделаешь свою жизнь невыносимой, выйдя замуж по расчету, Бель.
Арабелла успокаивающе улыбнулась.
– Не терзайтесь. Мое мнение насчет супружества нисколько не изменилось.
Пускай она не устояла перед потрясающими поцелуями лорда Данверса, но становиться его женой она вовсе не намерена. Она не настолько легковерна, чтобы снова влюбиться, а только истинная любовь может подвигнуть ее еще раз не побояться помолвки и брака. Теперь она стала гораздо умнее, гораздо осторожнее со своим сердцем.
– Хочешь, мы вернемся домой и поможем тебе справиться с графом? – спросила Рослин. – Мы пообещали Тесс, что к следующей неделе закончим ее благотворительные корзины, но твое благополучие сейчас важнее.
– Да, – подтвердила Лили. – Возможно, нам следует вернуться домой и поддержать тебя в борьбе с графом.
– Спасибо, но не стоит, – ответила Арабелла. – Я и сама с ним неплохо справляюсь, честно. А эти корзины для семей погибших воинов так много значат для Тесс.
Арабелла собиралась было поинтересоваться, как поживают ее сестры, но услышала шаги в коридоре, а затем тихий стук в дверь. Старшая мисс Лоринг предложила войти, и в приемной появилась директриса, мисс Джейн Керутес, в сопровождении высокого, атлетически сложенного мужчины с черными как смоль волосами, которого сестры сразу же узнали, не дожидаясь, пока Джейн представит посетителя.
– К вам лорд Данверс, Арабелла.
Девушка замерла, встретив взгляд его голубых проницательных глаз. Нежданный визит графа нарушил ее спокойствие не только потому, что она надеялась скрывать от Маркуса сестер, пока окончательно не убедится в его намерениях, но и по той причине, что сейчас его присутствие заставляло ее чувствовать себя в высшей степени неловко.
Арабелла не могла не помнить, что два часа назад лежала в объятиях лорда Данверса, разгоряченная, влажная, что стремилась прижаться к нему, в то время как он заставлял ее стонать от наслаждения. Она покраснела при мысли об этом, по-прежнему ощущая на коже тепло и силу его рук, чувственность его поцелуев.
И он, черт его побери, тоже все прекрасно помнил, поняла Арабелла, когда их взгляды на мгновение встретились. Огонь во взоре Маркуса воспламенил ее кровь; взгляд голубых глаз был таким пристальным, что казалось, будто чудесные руки графа снова прикасаются к ней, а его чувственный, порочный рот…