– Что-что?
– Собственно, я написала ему записку. Разумеется, не следовало использовать для этого листок из школьной тетради. Я так никогда и не удостоверилась, принял ли он мое предупреждение всерьез.
– Он поверил.
– А еще я принесу извинения дяде Баку за то, что донесла властям, которые наблюдают за производством спиртного и табака, о его подпольном винокуренном заводе.
– Что еще?! – Гейб подступил к ней ближе.
– Больше ничего не припомню. Хотя… – протянула Джесси, – вот еще что. Я держала в секрете один факт: после смерти Марты дед обнаружил на вашем участке новую золотую жилу. Именно там, где он и предполагал. Она не пересекала нашей границы, и дед считал, что уже достаточно сделал для Сент-Клеров. Он попробовал выкупить землю у ваших. Те отказались продавать, а он ничего им не сказал.
Гейб расхохотался, будто услыхал отличную шутку.
– Ты меня разыгрываешь. Почему же твой отец ничего не предпринял?
– Он никогда ни в чем не верил деду. Решил, что это очередная пустая выдумка. Зато теперь ты богат, Гейбриел Сент-Клер. Благодаря Джеймсам.
– Это верно: ведь они дали мне тебя.
– Но я-то имею в виду деньги. Ты – владелец золотоносной жилы, которая обещает питать самый мощный рудник в здешних местах за все время с начала добычи.
– Ты хочешь сказать, что мы с тобой миллионеры, Джесси? Что гора сделает нас богатыми?
– Эта гора всегда делала нас богаче, Гейб. Мы можем поехать, куда нам захочется, заниматься чем угодно, и у нас всегда будет это место, чтобы вернуться домой.
Закинув руки Гейбу на шею, Джесси повисла на нем. Она могла бы отнести все на счет очарования, исходящего от бревенчатого домика, но это означало бы покривить душой. Ей хотелось сказать, что собирается подарить ему прощальный поцелуй, но знала, что никакого прощания не предвидится. Она могла бы сообщить ему, что уже упаковала свой чемодан в Делоуниге и оставила распоряжения, как вести дела в баре в ее отсутствие, поскольку она уезжает с человеком, которого любит.
– Я столько сил потратил на то, чтобы выбраться отсюда, – с сожалением сказал Гейб. – Я искал ту, что полюбила бы меня. А она все это время была здесь. Какой же я идиот! Но мы с тобой нашли друг друга на горе Пампкинвайн. Теперь гора твоя, Джесс. Я возвращаю ее тебе.
– Не гора была предметом моих мечтаний, – созналась Джесси. – Не ее я добивалась! Любовь – всюду, где ты, Гейбриел Сент-Клер…
На этот раз Джесси сама поцеловала его. Затем она расстегнула воротник его рубашки и сняла ее, покрывая быстрыми жаркими поцелуями его грудь. Одежда полетела в сторону. Постель, казалось, говорила им: "Добро пожаловать!" Она приняла любовников в свои ласковые объятия, когда те опустились на новую пуховую перину. Она ограждала их от внешнего мира и раздувала пламя страсти.