– Да, – невнятно отозвалась Джесси, бродя по комнате. Она коснулась рукой стола, полки с книгами стихов, потрогала спинку кресла-качалки.
– А как ты узнал об этом?
– Я ничего не знал о доме. Случайно наткнулся, и стоило мне переночевать здесь, как я все понял. – Джесси повернулась лицом к Гейбу, но побоялась спросить, что же он понял. – Дядя Бак хотел продать этот участок, так как размышления о прошлом, связанные с ним, приносили с собой боль. Понимаешь, он тоже любил Марту. Она сначала выбрала его брата, потом полюбила твоего деда.
– Марта, должно быть, была замечательной женщиной, всегда поступавшей так, как велело ей сердце. Очень печально. Судьба заставила четверых жить не так, как им хотелось, и не позволила им ничего изменить. Ныне Бак подумывает о продаже сент-клеровской земли. Будем надеяться, он сможет найти счастье с Эффи, церковной органисткой.
– Я не смогу продать эту землю, Джесси, – ответил Гейб на ее невысказанный вопрос. – Марта умышленно распродала все земли вокруг, а твои родичи удерживали любой ценой полоску, которая могла служить единственным мостиком к участку.
– Ты назвал его убежищем.
– Думаю, так оно и есть. – Гейб, закрыв дверь наружу, приблизился к Джесси. – Здесь было убежище наших предков, теперь оно наше с тобой.
– Не понимаю, – отозвалась Джесси.
Но на самом деле она поняла. Правда, не сам домик, не теплое сияние, исходящее от лампы, не огонь в камине создавали удивительное чувство умиротворенности, ощущение того, что ты кому-то нужен.
Это делала любовь, которая жила здесь.
И любовь, горящая в глазах Гейба.
И любовь в сердце Джесси.
– Понимаешь, Джесс, запечатав наглухо доступ к участку, они надежно защитили свою любовь на вечные времена. Теперь это наше с тобой гнездо. Я люблю тебя, Джесси. Если ты хочешь остаться здесь, я тоже остаюсь. Я не уеду больше от тебя.
Джесси почувствовала невиданную легкость на душе. Она свободна, как ветер. Ей бы сейчас закружиться в танце! Ей хотелось петь, но не грустные, не печальные песни. Эх, спеть бы о найденной вновь, возродившейся любви!
– Ты говоришь: это – наше с тобой место, Гейбриел Сент-Клер?
– Да, если ты будешь здесь со мной.
– Ты думаешь, ангел-хранитель может жить с персоной, за которой обязан присматривать?
– Думаю, да, если эта особа раскаялась в своих грехах, как полагается.
– Раскаялась во всем, – горячо заверила его Джесси. – Прошу меня извинить за то, что сказала Лоре, будто я беременна, из-за чего она бросила тебя в то последнее лето перед твоим отъездом в колледж. И еще извиняюсь за то, что убеждала ее отца в том, что якобы вы с ней собрались сбежать.