Мы ожидали в саду позади дворца воскресителей. Мы были одеты в бедные белые одеяния просителей и помазаны очищающими благовониями. В наших пустых желудках урчало от трехдневного поста, необходимого для свершения молитв. Мое напряжение усилилось после напутственных слов отца, когда мы выходили из дома.
— Держи ушки на макушке, — предупредил он. — И делай в точности то, что тебе скажут… и ничего сверх того. Цель, которую ты выбрал для своего открытия, вызвала интерес у наших недругов. И они будут внимательно прислушиваться и приглядываться.
Янош был непривычно молчалив. Я глянул поверх головы чиновника, на попечении которого мы находились, и увидел, как Янош нервно теребит пальцами бороду. Он заметил мой взгляд, и озабоченность на его лице сменилась ухмылкой.
— Не переживай, — сказал он. — Худшее, что они могут нам сказать — «нет».
Я вспомнил о Халабе и ничего не ответил. По ступеням сбежал раб.
— Вас готовы принять, господа, — сказал он. Чиновник дернул меня за рукав.
— Повяжите это на глаза, господин, — сказал он, протягивая мне полоску красной материи. — Повяжите туго и не снимайте, пока не получите разрешения.
Когда он вторую повязку на глаза протянул Яношу, я выдохнул молитву богу наших сердец и честно намотал повязку на глаза так, чтобы свет не проникал. Чиновник повел нас, спотыкающихся, по широким каменным ступеням наверх, во дворец.
О том, что было внутри здания, мы могли судить по запахам и звукам: пахло духами и серой, резко позванивали колокольчики и глухо стучали какие-то деревяшки о камень. Видимо, мы переходили из помещения в помещение, поскольку воздух становился то холодным, то теплым, то вдруг опять холодным. Постоянно слышался какой-то шепот, за каждым поворотом кто-то шипел. Затем пахнуло сухим воздухом, как будто бесшумно открылась большая дверь, и мы вошли в помещение, где пахло сброшенной кожей ящера. Меня перестали тянуть за рукав.
— Можете снять повязки, благородные господа, — произнес резкий голос, принадлежащий уже не нашему спутнику. Я развязал повязку и очутился в мире серых камней и тусклого желтого света. Перед нами стояла фигура в мантии. Это был тот самый воскреситель, которого я и Янош недавно видели на улице.
— Добро пожаловать, благородные господа, — сказал он. — Меня зовут Джениндер. Я буду вашим путеводителем в этот судный день.
Я застыл в безмолвии, но тут же ощутил, как локоть Яноша врезался в мои ребра.
— Молю богов, чтобы вы были нашим светом, — нараспев произнес я и, быстро вытащив кошель из одеяния, сунул его в алчные пальцы Джениндера. Деньги исчезли так же стремительно, как морской ящер скрывается под водой с добычей.