– Гончие. Или Гончая. – Стайни зажмурилась, вытянулась в струнку, втягивая ноздрями воздух. – Да, Гончая. Совсем рядом. И… она…
– Она страдает, – мрачно проговорил Тёрн, оказавшись рядом. – Я помню. Ты испытывала то же самое, Стайни, пока мы не притащили тебя к почтенному мэтру Ксарбирусу.
– Да, – прошипела сквозь зубы бывшая Гончая. – Именно так. Кто-то её поймал, и…
Тёрн мрачно усмехнулся.
– Они решили, что расставили отличную западню. И что нашли первосортную приманку.
– О чём ты, Тёрн? – приподнялся Ксарбирус.
– Кто-то схватил Гончую Некрополиса, – холодно сказал дхусс. – И надеется, что я приду ей на помощь.
– С чего ты так решил, распечать их всех в три кости? – удивился гном.
– Потому что они схватили не совсем обычную Гончую. – На лицо Тёрна было страшно смотреть. Клановый знак Морры на щеке ожил, словно наливаясь живым ог– нём. – Она испытывает боль и ужас тоже, но при этом чувствует своих пленителей. – Шипы на плечах угрожающе шевельнулись. – Она не знает, что я знаю их.
– Что за глупости, – не выдержал Ксарбирус. – Зачем такие сложности, пытать какую-то Гончую! Если эти загадочные «они» настолько могущественны, что с лёгкостью захватили Гончую Некрополиса, то можно было бы просто напасть на наш лагерь, и тогда…
Тёрн покачал головой.
– Они стараются избегать зряшных убийств. Это приглашение. Мне надо идти.
– Они… знают, что ты здесь? – схватилась за голову Стайни.
– К сожалению, да, – медленно кивнул дхусс. – Не вздумайте идти за мной. Так у меня ещё есть шансы. Если я стану думать о вашем спасении – их не останется вовсе. Эти пришельцы – куда сильнее всех чудовищ в здешних подземельях или даже тех теней, с которыми нам пришлось иметь дело. Не вмешивайтесь! Сворачивайте лагерь и уходите! Как можно скорее и куда глаза глядят!
– Бежать? – криво усмехнулся Ксарбирус, скрещивая руки на груди. – От такой великолепной возможности наконец-то узреть тех, кого почитает за опасных врагов сам дхусс? Ну уж нет. Я, милостивые судари мои, уже стар и давно отучился бояться. Так что, Тёрн, я уж пойду с тобой.
– Вы не понимаете, – с отчаянием повысил голос Тёрн. – Вы не знаете, кто они такие и на что способны…
– А вот, кстати, и узнаем, распечать их в три корня!
– Да-да-да, – закивал Ксарбирус. – Мне, знаешь ли, сударь мой дхусс, до ужаса любопытно посмотреть на истинного Мастера Беззвучной Арфы.
– Он сотрёт тебя в порошок, – на сей раз Тёрн забыл о всех и всяческих «достопочтимых мэтрах».
– Он? Меня? В порошок? Такого слабого и бе-е-еспо-о-мощного? – Ксарбирус мастерски изобразил старческую дребезжащую речь. – Едва ли. Ведь его учение – то есть ты, мой добрый дхусс, – как раз и есть воплощение добра, сочувствия и жалости. Не может быть, чтобы учитель настолько сильно отличался от тебя.