— Некрофилы-археологи, — щегольнул домовой Кузька мудреным словечком, слышанным от «покойного боярина Василия».
— Чего? — наконец-то обрел дар речи один из гробокопателей. — Мы просто проверить хотели, на месте ли покойник… — Он осекся, почувствовав, как сообщник изловчившись лягнул его ногой. Но было уже поздно.
— Проверить, значит? — голосом, ничего хорошего не предвещавшим, проговорил леший. — И чего же вы хотели проверить? Покойнички по ночам не гуляют. В отличие от некоторых живых… Нет, все-таки напрасно мы выгнали вас из могилы, надо было вас там закопать.
— А еще не поздно, — хихикнула одна из кикимор.
— Не губите, родимые! — чуть не хором заголосили злоумышленники, бросившись на колени. — Не по своей воле мы тут, но по приказанию князя Григория…
— Это какого-такого князя Григория? — проскрипел леший. — Это того вурдалака поганого, что леса повырубил, всю честную нечисть с веками насиженного места согнал, а своим упырям волю дал?
— Давайте решать, что с ними делать, — прервал излияния корчмаря практичный Кузька.
— Они всего лишь люди служивые, — вздохнул водяной. — Что с таких возьмешь?
— Но проучить не мешало бы, — предложил леший. — В назидание князю Григорию.
— Защекочем! — радостно взвизгнули кикиморы и придвинулись ближе к гробокопателям.
— Да, пожалуй, это будет им самым подходящим наказанием, — согласился Кузька. Так как остальные не возражали, то кикиморы набросились на своих жертв. Над смиренным кладбищем раздались дикие вопли, перемежаемые истерическим хохотом.
В конце концов злоумышленники все-таки вырвались и с неимоверной скоростью побежали прочь со злополучного кладбища. Никто их не преследовал.
— Надо бы могилку-то закопать, — пробурчал леший. — А то непорядок все-таки. — Он нагнулся и вытащил из ямы обе лопаты. — Ух ты, что за хреновина! — вырвалось у корчмаря, когда он копнул рыхлую влажную землю и прямо под лопатой в тусклом свечном освещении что-то блеснуло.
— О, да это же золотое яблочко! — воскликнул Кузька, бережно отряхивая круглый блестящий предмет. — Мне Чумичка сказывал, что это колдовская вещь — по ней можно видеть, что происходит на каком угодно отдалении.
— А как она работает? — залюбопытничали кикиморы.
— Точно не знаю, — признался Кузька. — Надо будет показать боярину Василию, он мужик умный, разберется что к чему.
— Ясно одно, — подытожил леший. — Теперь мы знаем, каким образом все, что происходит здесь, тут же становится ведомо в Белой Пуще.
* * *
Ковер-самолет неспеша летел над ночными полями Белой Пущи, а его пассажиры вели столь же неспешную беседу.