Орихуелу защищал уважаемый арагонский гранд Мартинес Эслаба. После героического сопротивления он показался на крепостной стене, желая вступить в переговоры. Пока Эслаба вел переговоры с осаждавшими, король приказал двум своим лучникам из своей охраны убить его. Те попали Мартинесу в голову. Умирающего перенесли в кастильский лагерь, где Педро приказал своим хирургам отравить его, и смотрел, как тот погибает в ужасных страданиях.
В ответ на захват Орихуелы Педро Арагонский и граф Трастамарский завладели Мурвиедро и его гарнизоном. Энрике действовал умнее своего врага. Вместо того чтобы предать кастильцев мечу, он собрал их и обратился к ним с такой речью:
— Пусть все те, кто где бы то ни было, сейчас или потом, ищут более терпимого и справедливого правителя, чем дон Педро Кастильский, придут ко мне, настоящему сыну покойного короля дона Альфонса. Ведь я взял в руки оружие только для того, чтобы вернуть кастильскому дворянству его древние привилегии, попранные мои братом.
Эта речь, вскоре получившая известность в Андалузии и в других местах, привела многих дворян, измученных кровавой тиранией короля Педро, вместе со своими вооруженными людьми под знамя графа Трастамарского.
Педро Арагонский, который увидел в этом возможность одержать долгожданную победу, вновь пообещал графу Трастамарскому помочь ему захватить трон Кастилии. Он дал ему 100 000 золотых флоринов на приобретение нового вооружения для своих войск и скрепил договор, согласившись отдать замуж свою дочь, инфанту Элеонору, за старшего из сыновей бастарда, Хуана, который уже считался наследником.
Король Арагона, впервые за всю историю постоянных заключений союзов с графом Трастамарским, заглушил в себе обычную мелочность и официально признал притязания бастарда на корону, которую сам рассчитывал унаследовать в связи со смертью или побегом короля Педро, сославшись на свои семейные связи с потомками Санчо Храброго. Но граф Трастамарский был слишком умен, чтобы забыть о тайных желаниях Педро Арагонского, о которых догадывался, и решил обратить их в свою пользу.
Педро IV пришлось принять требования, которые бастард написал собственноручно. Граф предусмотрел и уточнил все детали: восшествие Энрике на престол; представление новобрачных кортесам; приданое для юной Элеоноры; охрану принцессы и неизменность соглашения до той поры, когда она вступит в брачный возраст (Элеоноре тогда было всего девять лет); то, что она будет жить в замке Опол…
Отныне граф Трастамарский располагал всеми гарантиями. Педро Арагонский даже поклялся на Евангелии в присутствии двух епископов. Теперь любая новая попытка Педро IV уклониться от обязательства, данного в такой торжественной обстановке, выглядела бы святотатством.