Королю Эдуарду было мало одних обещаний. Он потребовал составленный в надлежащей форме договор, который и был заключен в сентябре 1366 года. Король Педро отдавал Бискайю и порты кантабрийского побережья и обещал выплатить союзникам огромную сумму в 600 000 флорентийских флоринов, подлежащую к оплате в течение одного года; гарантиями служили захваченные в заложники три дочери де ла Падильи и приехавшие вместе с ними дворяне. Другой договор был заключен с Карлом Наваррским; по нему последний получал за свою помощь Гипускоа и провинцию Логроньо.
Когда принц Уэльский от имени короля Эдуарда подписал эти договоры, то счел нужным пожурить своего нового союзника:
— Мой отец, король, не раз доказывал свое дружеское к вам расположение, поэтому, вашевеличество, я посоветовал бы вам поласковее обращаться со своими вассалами и хотел бы вам сказать, что пока они не полюбят вас, ваша корона будет плохо держаться на голове.
Педро в его положении ничего не оставалось, кроме как сделать вид, что он согласен:
— Клянусь Богом простить всех мятежников, сделав одно исключение: тех, кто предал нас до восшествия на престол дона Энрике, а также его самого и его братьев, дона Тельо и дона Санчо, которые, если они попадутся вам в руки, должны быть выданы мне за любой установленный вами выкуп.
Принцу и английским рыцарям не очень понравился этот двусмысленный ответ, в котором сквозила жгучая ненависть.
Любезный, галантный, стремившийся противопоставить мягкость своих манер зверствам своего предшественника, граф Трастамарский проехал королевство с севера на юг, чтобы укрепить свою власть, и приобрел много друзей, тем более что сеньоры и горожане отныне опасались возможной мести короля Педро. Положение, однако, оставалось тяжелым: Наварра была настроена враждебно; Арагон недоволен, поскольку он не получил обещанной части Кастилии; деньги, захваченные у Педро, быстро закончились; ввели налог из одного денье с мараведи со всех продаж, разозливший торговцев; две провинции, Леон и Галисия, проявляли сдержанное отношение; и наконец, еще и угроза нападения англичан…
Черный Принц с сильной армией готовился перейти границу, но, чтобы пройти через Ронсе-вальское ущелье, ему нужно было, несмотря на подписанный с Карлом Наваррским договор, убедиться в искренности его намерений.
Карл Наваррский, связанный обещаниями одновременно и с королем Педро, и с графом Трастамарским и получивший деньги от них обоих, казалось, не знал, как себя вести, и колебался. Он прибегнул к хитрости, которая позволяла оправдать вмешательство англичан. Сговорившись с бретонским рыцарем, Оливье де Мони, охранявшим по приказу дю Геклена замок в Борха, в Арагоне, Карл сделал вид, будто бы де Мони захватил его в плен, и во всеуслышание заявил протест против незаконного пленения. Чтобы выдумка выглядела еще более правдоподобной, королевский наместник Карла, Мартин Энрике, попросил принца Уэльского вместе с небольшим отрядом в 300 вооруженных человек отправиться в погоню за Мони.