— Эй! Эльфы! Но увидев, как мы набиваем поганками рты, Гоблин стал кричать уже по другому:
— Эй, грибные эльфы! — орал он. — Грибные эльфы!
Если бы он только знал, сколько немолкнущих отзвуков, какое могучее эхо породит его крик! Имя пристало, и все чаще на вопрос «Кто вы такие?» мы начали отвечать:
— Мы — Грибные Эльфы!
Так рождаются подлинные имена — их не придумывают, они приходят извне и пристают намертво. Так, что потом и ломом не отдерешь.
С первой Альтернативы прошёл всего год, но за этот год всё разительно изменилось. Вместо смрадной «Красной Шапочки» у нас был с собой лимонный «Цитрон», а заместо остоебенивших транквилизаторов — целая кружка конопли. Мы встали двумя лагерями: мы на том же самом месте, а чуть дальше по берегу, в шалаше — Крейзины хорошие знакомые, музыканты из группы «КС». Среди них был Крейзин друг детства Кирпич и его коллеги: клавишник Паша, гитарист Кузя и солист Джеф. Им не впервой было ночевать в этом шалаше, прошлым летом кое с кем из них здесь вышла презанятнейшая история. Вот она.
В минувшем году, обожравшись феназепама, я, Крейзи, Паша и Кирпич построили этот шалаш из сучьев, лапника и другого говна. Но жить в нем не стали, так как там роились целые полчища комарья. Вместо этого мы сгрудились у костра, прячась в едком дыму от назойливых кровососов. Причем все сидели на земле, а Паша — на единственном оказавшемся рядом пеньке. Меня это задело, и я решил Пашу убить.
С этой целью я взял топор, с которым предпочитаю в лесу не расставаться, обошёл пень сзади и изо всех сил ударил Пашу по голове. Если бы не Крейзи, который успел схватить Пашу за руку и выдернуть из-под топора, тому бы прямо на месте пришел пиздец. Но Крейзи испортил мне шутку — топор со звоном вошел в сырое дерево, а Паша не пострадал. Но я человек, когда надо, настойчивый.
В одно мгновение высвободив лезвие из пня, я замахнулся заново. Тут Паша понял, что дело нечисто, а так как своего топора у него не было, бросился бежать. Я помчался вдогонку и настиг Пашу у речного обрыва, где, уцепившись корнями за отвесный склон, росло одинокое дерево. Спасаясь, Паша спрятался за него, а чтобы удержаться, ему пришлось обхватить ствол обеими руками. Тогда я подбежал вплотную и ударил его топором по рукам. Паша заметил приближающийся лезвие и успел разжать руки, но не удержался на краю, упал с обрыва и весь намок.
Через пару часов Паша вместе с Кирпичом решили мне отомстить. Выждав, когда я притомлюсь, они схватили меня и потащили к тому же обрыву. Они волокли меня за ноги, повернувшись спинами к реке — что и навело меня на одну дельную мысль. Подождав, пока мы не окажемся на самом краю, я согнул ноги, а затем резко выпрямил их, толкая Кирпича и Пашу изо всех сил. Получилось довольно хорошо — Паша и Кирпич упали в воду, а я остался на берегу. Для Кирпича это имело следующие последствия: он решил просушить одежду. Развесив всё — штаны, футболку, обувь, даже трусы — вокруг костра, он съел платформу феназепама и ушел спать в шалаш. Выждав полчаса, Крейзи сбросил в огонь футболку Кирпича и стал его звать: