— Это он-то не может? Да за такие деньги можно всю таможню купить и любые ценности вывезти.
— Это правда, — согласился Пирожков и невольно изменившимся голосом еще раз сказал:
— Он человек умный.
— Видимо, не совсем, — сразу вставил Гвоздев, — если в Москву приехал. Он ведь так просто не приедет. Значит, у него дело крупное намечается. Очень крупное. Ты меня понимаешь? Такое крупное, что он согласился все свои деньги на кон поставить и в Москву приехать.
Пирожков молчал. Было видно, как он мучительно раздумывает. И как решает для себя самые разные вопросы. Гвоздев чуть усмехнулся. Расчет на жадность бандита оказался верным.
— Может быть, — наконец сказал Пирожков, — все может быть.
— Поэтому я сюда и приехал, — строго продолжал Гвоздев, — нужно, чтобы ты на него вышел. Я думаю — дело будет очень крупное. Но не всегда же Счастливчику должно везти. Может, повезет в этот раз кому-нибудь другому?
Пирожков наконец понял, чего именно добивается от него подполковник.
Метнул на него подозрительный взгляд, словно заранее предполагая, что его обманут. Потом нерешительно спросил:
— А если ему опять повезет?
— Значит, нужно сделать так, чтобы не повезло, — невозмутимо сказал Гвоздев, — если рядом с ним умный человечек появится, то мы можем узнать, где и когда Счастливчик свое дело планирует. И постараемся сорвать его «плановое мероприятие». Конечно, после того, как он свою операцию подготовит.
— Ну это мне ясно. А зачем этому человечку так рисковать? Счастливчик ведь ментов сразу чует. И стукачей тоже чует. Он ведь может стукача просто удавить.
— А кто сказал, что нужно на него стучать? Нужно просто ему немного помешать. И потом заодно и помочь в розыске его ценностей. Там ведь не обязательно все сдавать государству, — продолжал Гвоздев, уже чувствуя, что сумел заинтересовать своего агента, — можно оформить как найденный клад и выделить четверть суммы нашедшему. А можно и без оформления договориться.
Он знал, что такие вещи часто практикуются в работе сотрудников уголовного розыска. Агенту обещают часть похищенного, возвращенного государству. Это самая настоящая сделка, на которую многие следователи шли сознательно, чтобы вернуть ценности. Практика эта была особенно популярна в восьмидесятых, когда за возмещенный экономический ущерб карали не так строго и многие предпочитали входить в сделку с законом и гарантировать себе минимальное наказание. Точно так же договаривались и с агентами, которые помогали в розысках похищенного.
При благоприятных стечениях обстоятельств агенты получали часть найденного, что усиливало их рвение и делало их работу максимально эффективной. При этом некоторые из недобросовестных сотрудников милиции иногда также получали соответствующее вознаграждение.