— Ну, тогда беги учись! — голосом, полным хамского веселья, закончил беседу сосед. И не выдержал, гыкнул. Затем пошел прочь из комнаты, легонько подталкивая гостя впереди себя. Уже в коридоре, прикрыв дверь, он негромко добавил:
— Не надо из-за Игоря психовать. По крайней мере, те два оболтуса сюда больше не сунутся. Ложился бы ты, малыш, а то утром голова чугунной будет…
Исчез в направлении кухни. Стукнула задвижка «черного хода» — сосед отправился курить свои любимые «Ментоловые». Было без малого два часа ночи. Без очень малого.
Вот тогда и грянул звонок, теперь уже не входной, а телефонный, не такой страшный. С ума посходили, подумал мальчик неизвестно о ком, бросаясь вперед.
— Алло? — поймал он трубку на первой же паузе.
— Ты? — обрадовался знакомый голос. — Чего не спишь?
Ему показалось, что он заполнил криком весь коридор:
— Игорь!
Хотя, в действительности голоса хватило только на пару сантиметров — до мембраны микрофона.
— Надо же быть таким идиотом! Пистолет в кармане, а я хнычу: «Отпустите, отпустите…» Позорище.
Никак ему было не успокоиться. Никак не забыть унижение.
— А я совсем старая стала, — пожаловалась Жанна. — Форма ни к черту. Он меня почти догнал, даже пришлось финт ушами на лестнице делать… — Она задумчиво огляделась, выпрямившись. — Кажется, все собрали. Игорек, ты готов?
Он закинул сумку за плечи.
— Я — как пионер. Так чего ты на лестнице сделала?
— Пришлось пару раз через перила прыгнуть, сразу на полпролета. Он тоже попробовал, жирный, и ступеньки задницей сосчитал…
План был гениален: не оставив следов своего пребывания на кафедре, пробраться в актовый зал тем же путем, что и попали сюда, взять из радиорубки необходимый инструмент — Жанна знала где — и взломать дверь на улицу. В проходной, конечно, заверещит сигнализация, но пока они там проснутся, пока прибегут, гостей уже и след простыл. Выход в город со стороны актового зала хлипкий, не то что центральный. Щелк, хрясь, и — свобода! Главное, не встретить этого — страшного, безжалостного…
— Как хорошо, что мы на дачу не поехали! — перескочил мыслями Игорь.
— Да, — рассеянно согласилась Жанна.
— Кошмар… Что им всем от нас надо?
Внутри у него содрогнулось. Непризнанные писатели — это люди с тренированным воображением. Опять ему представилось, как два влюбленных существа прибывают на природу, счастливые, сгорающие от нетерпения, как входят в темный дом, держась за руки и беспрерывно целуясь, и дальше, дальше… М-м-м, нет!.. Скорей отвернуться… Потому что дальше реализовалась бы одна из катастрофических картинок, преследующих его воображение. И все бы кончилось, все бы сразу кончилось… Он закрыл глаза, покачнувшись.