– Я много раз пыталась сказать, что ИМЕННО меня не устраивало, но ты предпочитал оставаться глухим. И тогда я стала то же самое говорить Денису.
– Денису?! – скривился Костя. – При чем тут твой любовник?
– Ни при чем. Так мы с ним и жили. Он рассказывал о том, как его не понимает жена, а я – как ты меня не замечаешь. А ты в это время лежал на диване, и тебя все устраивало. – Я чувствовала, что прихожу в бешенство. Надо же, а еще говорил, чтобы я не уходила. Да останься я сейчас, он запилит меня до смерти. А через пару месяцев уйдет сам. Раз у него есть такие вопросы, значит, есть и боль.
– Значит, я во всем виноват?! – плевался слюной мой драгоценный ПП.
– Я за свое готова ответить. Раз уж я тут стою и говорю тебе все это, не правда ли?
– Ах, какая честная пионерка. Да ты просто свалила на меня свой груз! Знать тебя не желаю! Ты во всем виновата, не ценила моего отношения. Еще пожалеешь, будешь кусать локти, – кричал он.
Я побледнела и смотрела на него совершенно другими глазами. Какой, на хрен, мир. Какая любовь. Сплошное лицемерие и трусость.
– Вот это по делу, – одеревенела я. – Давай обойдемся без взаимных упреков. Я тебе изменяла, ты это знал и не вмешался. Это – прошлое. Сегодня я на сносях, неизвестно чьим ребенком. И единственный вопрос – нужна ли я тебе. Любишь ли ты меня.
– Что за бред! – воскликнул Костя.
– Не бред. Абсолютное большинство верит, что стоит разойтись, как все наладится и проблемы исчезнут сами собой. Надо начать заново, найти новую, усовершенствованную модель женщины-жены, которая уж точно не будет такой негодяйкой, как та, первая. Однако практика показывает, что все едино и все мы – одинаковы. И если ты позволил изменять мне, позволишь и другим.
– Я? Я позволил? – задохнулся от возмущения мой дорогой супруг. – Как будто ты спрашивала моего разрешения.
– Я? Я спрашивала, – уверенно ответила я.
Костя смерил меня таким взглядом, что я вдруг почувствовала себя пылью под его ногами.
– Это когда? Что-то я ничего подобного не помню.
– А тогда. Ты говорил: «Я не хочу ничего знать», «Ты должна соблюдать приличия» и все такое прочее. Это же прямо были супружеские инструкции. Ты ни разу не сказал: «Если ты полюбишь другого, я буду страдать» или «Ты мне дорога, давай поговорим, что с нами не так». Ты ни разу не дал мне понять, что тебе нужна моя верность. Даже не пригрозил ни разу, что уйдешь, если я тебе изменю. Ты говорил лишь о том, как тебе не хочется ничего знать.
– Эти твои рассуждения ничего общего с реальностью не имеют.
– А вот моя измена очень даже имеет, – не стала я спорить. – И то, что я уйду – тоже реальность.