«Ну и черт с тобой, – подумал Пашка. – Все равно я сюда больше уже не вернусь».
Поймав на перекрестке такси, он назвал адрес.
Пробок не было – на дорогу ушло совсем не много времени.
Всего лишь двадцать восемь минут.
Стоя у окна в «своей» комнате, Алька прислушивалась к звукам из-за стены.
Там, за стеной, разыгрывалась настоящая трагикомедия. С множеством действующих лиц – основных и второстепенных, как и полагается в настоящем кино. Хотя нет, это было даже не кино. Это была опера. И главную партию хорошо поставленным колоратурным сопрано в этой опере исполняла Наталья.
Теперь Алька уже знала, что девушку с обложки журнала звали Натальей. Эта самая Наталья оказалась бывшей женой Тихона. Тихоном звали хозяина дома, Алькиного похитителя. Немолодой, но бодрый голос, доносящийся из-за стены, принадлежал необычного вида старушке – потертые джинсы, свитерок в обтяжечку, стильная стрижка на голове! – которая, по всей видимости, была Юлькиной няней. Сама Юлька решила не упускать возможности поучаствовать в «народных гуляньях» и заливалась ревом где-то на границе спальни и гостиной.
Тихон ходил по квартире и на всех орал.
Сначала он орал на Наталью:
– Ты долго еще будешь занимать ванную?! Я тебя спрашиваю, ты долго еще ванную будешь занимать, а? Ты не понимаешь, что мне ребенка помыть надо? Ребенок с дороги, немытый! Что? А я теперь что сделаю, если не отмывается? Мне что теперь, МЧС вызвать надо, чтоб они тебя отмыли? Что?! Я не собираюсь мыть ребенка в кухне! Иди сама мойся в кухне, если тебе так хочется! Да это не краска, говорю тебе! Это клей, обыкновенный обойный клей! Нет, ты долго еще будешь занимать ванную?!
Потом Тихон стал орать на стильную старушку, которую звали тетей Аней.
– Тетя Аня! – орал Тихон. – Я не понимаю, неужели так трудно успокоить ребенка? Она уже минут десять у вас плачет! А ну-ка, дайте ее мне, сейчас же! Нет, уж лучше давайте я ее подержу! Я понимаю, что она голодная! Ну так идите и сварите ей еду!
Потом Тихон снова немного поорал на Наталью. Та все никак не выходила из ванной, и его это страшно нервировало.
Наконец, когда Тихон успокоился сам и успокоил орущую Юльку, в квартире воцарилась тишина, нарушаемая только слоновьим топаньем хозяина. Он, по всей видимости, в суматохе забыл разуться и теперь ходил с Юлькой на руках по квартире, громыхая подошвами по паркету.
Тишина продлилась минуты две, не больше. Выскочив из ванной, Наталья принялась исполнять свою сольную партию. Суть партии сводилась к следующему: ее бывший муж – настоящая сволочь, его любовница – ничуть не лучше.