Офицер, галантный до тошноты, уже вел нас бесконечными лестницами и коридорами; нет, в этом великолепии никогда не заведется призрак. Здесь не было ни единого темного уголка – все было залито светом бесчисленных свечей, и к каждому канделябру прилагалась круглая розовая физиономия под белыми буклями парика. У меня возникла дикая мысль, что лакеи за нашей спиной срываются с мест, стремглав бегут потайными ходами и снова встречают нас за поворотом, – слишком одинаковыми были рожи, да и как прокормить такую прорву слуг?!
На стенах сверкали рамы, в рамах сверкали чьи-то предки, глаза у предков сверкали шаблонной мудростью и традиционной отвагой. Сверкали пуговицы, галуны, сверкали белым голым телом мраморные статуи в нишах, мне становилось все грустнее и грустнее. Какого пса мы влезли в эту шкатулку с драгоценностями, что нас ждет здесь, кроме головной боли и приторных сверкающих улыбок, а ведь завтра на рассвете выезжать…
За витражными стеклами бушевала непогода. Поедем, если дождь прекратится, подумал я зло. Самое обидное, если не Черно наслал этот дождь. Если это сам по себе дождь, обычная весенняя буря…
– Владыки Доца рады видеть вас, господа! Просим, входите, мы будем счастливы порадовать и вас тоже!
Зал был сравнительно невелик – по дороге сюда нам случалось пересекать куда более величественные помещения. Зал оборудован был со сравнительным вкусом – блеска, во всяком случае, было не так много; стол едва не приседал под грузом снеди – даже мускулистые ножки его, исполненные из красного дерева в виде грифоньих лап, с трудом могли все это выдержать. По залу растекались запахи, от которых даже у меня дрогнули ноздри. Вероятно, искусных поваров в замке было не меньше, чем лакеев…
Я с трудом оторвал глаза от угощения.
Во главе стола сидел… сидели… я моргнул, прогоняя видение. Нет, их-таки было двое – зрение не изменяло мне.
– Ой, – удивленно сказала Алана. Моей жене по-прежнему не хватало воспитания и выдержки.
Двое во главе стола казались отражением друг друга. Абсолютным отражением; они были из тех близнецов, которые до самой старости одеваются совершенно одинаково. Для которых нет большего удовольствия, чем разыграть нового знакомого; вот почему они так страдают без гостей, подумал я желчно. Вот почему они властительствуют на равных – будь иначе, второго претендента на трон пришлось бы утопить…
Близнецы сидели плечом к плечу – не будь они братьями, я решил бы, что передо мной любовники. Близнецы улыбались одинаковой улыбкой – вовсе не сверкающей, а вполне живой и обаятельной; даже я, сквозь пелену желчи, не мог этого не отметить.