Мы знали, кого винить.
Того, по чьей вине зеркальце-трофей однажды соскользнуло с сиденья, вывалилось из кареты и попало под колесо. Или это тоже случайность? Был или нет от зеркальца прок, но теперь-то оно точно никуда не годится, разве что на переплавку – рамка-то хороша…
Танталь клялась, что Эгерт услышал ее. По ее словам, она видела его несколько секунд – он сидел, по-видимому, у камина, на лице лежал отблеск огня. Она позвала его по имени – он вздрогнул и посмотрел ей в глаза. Тогда она всеми силами завопила ему, что Тория в опасности, что надо беречь Торию, что нужно звать на помощь Скитальца…
– И он все это услышал? – спрашивал я недоверчиво.
Танталь хмурилась:
– Я немножко знаю Эгерта… У него было такое лицо, как будто он УСЛЫШАЛ. Хоть что-то да понял… Я так орала…
Я хотел сказать, что мы с Аланой в это время дремали за тонкой стенкой и ничего не слышали. Но промолчал – кто знает, может быть, у нас с женой на какое-то время отнялся слух…
– Видишь ли… – Я подбирал слова, боясь ее обидеть. – Если он понял – нам вовсе не нужно спешить. И… нашему общему знакомому незачем преграждать нам дорогу.
– Если бы он хотел преградить, мы бы уже никуда не спешили, – заметила Алана. Мы с Танталь промолчали, осознавая ее правоту.
Чонотакс, каким бы слабым ни был, все же мог запросто вывести нас из игры. Прямо там, на грязном заднем дворе, когда я так позорно промахнулся топором по бритому черепу. Всех троих, и необязательно даже до смерти…
Я перевел взгляд с Танталь на Алану и обратно. С обеими мне надо было поговорить, но по отдельности. Не просить же – «ты выйди, постой на запятках, мы переговорим, а потом вы поменяетесь»?
Мне надо было, в конце концов, знать, что произошло между Танталь и Чонотаксом. Откуда эти намеки, полунамеки и трогательные жесты. И главное, С КАКОЙ СТАТИ прагматичный Черно потратил столь необходимые силы на то, чтобы Танталь легче перенесла поход к Двери?
– С виду он вовсе не так сентиментален, – сказал я вслух. Мои спутницы искоса на меня посмотрели – Алана вряд ли поняла, о чем я, а вот Танталь догадалась. И глаза ее снова сделались как лед.
Пускай. Пусть злится.
Алана с отсутствующим видом уставилась в окно; вечером, когда мы останемся наконец наедине, я постараюсь ее успокоить. Я скажу ей, что времени еще вполне хватает, и если все, что толкуют о Скитальце, – правда, то у меня появляется реальный шанс спасти свою жизнь и без помощи Чонотакса Оро…
В последнее время у моей жены появилась скверная привычка понимающе улыбаться. Однажды она подкрепила такую улыбку словами – и волосы зашевелились у меня на голове: она рассуждала о том, что мы, вероятно, встретимся в царстве мертвых на другой же день после моей смерти…