— В общем, однажды в висбаденском баре Брехт поведал о своем несчастье молодому американскому финансисту, известному борцу за справедливость, Твилар подмигнул ей:
— Я думаю, вы догадываетесь, о ком речь.
— О Диреке?
— Брехт был в отчаянии. Он истратил все сбережения, чтобы нанять хорошего адвоката, но все напрасно. Кроме того, он потерял жену и детей. Вероятно, женщина не вынесла шумихи, поднятой средствами массовой информации. Она увезла мальчиков к своим родителям в Австрию и больше никогда не давала о себе знать.
— Но чем мог помочь Дирек, раз дело оказалось не под силу немецким юристам? Твилар улыбнулся.
— Здесь, я думаю, будет уместно напомнить, что деньги — это сила. Вы должны знать, Мэгги, что Чэннинг не считается с расходами, если уверен, что правда на его стороне. А так как он был убежден, что старик невиновен, то для него стало делом чести это доказать.
— Но как Брехт собирался с ним расплатиться, если он потерял все, что у него было?
— Возможно, только тем, что у него осталось — собой.
— Звучит так, словно он продался в рабство. Твилар покачал головой.
— Вы должны попять Брехта и знать, что у него есть чувство собственного достоинства, — ответил Твилар. — Восстановить доброе имя семьи, добившись, чтобы с отца сняли обвинение в преступлениях, которых он не совершал, — вот что было для него тогда главным.
— И он победил?
— Счастливый финал этой истории, увы, имел привкус горечи. Адвокаты Чэннинга сумели доказать невиновность человека, который находился два года в тюрьме.
— Так что же здесь плохого?
— Провести два года в тюрьме, как вы понимаете, нелегко каждому, а что же говорить о больном старике? В общем, отец Брехта наслаждался свободой всего лишь месяц, а потом у него случился удар.
Мэгги впервые ощутила сочувствие к человеку, казавшемуся ей до сих пор бессмысленным тупицей.
— Мне теперь легче понять, что связывает этих двух людей, — сказала она.
— Помните, я уже говорил вам в прошлый раз, — продолжал Твилар, — подобную преданность редко встретишь в наше время. Пожалуй, нет ничего, что бы Брехт отказался сделать, если его попросит Чэннинг.
«И даже убить?» — подумала Мэгги, но не решилась произнести вслух.
Еще несколько раз она пробовала заговорить о Фионе, но больше на эту удочку Твилар не попался. Сев на своего любимого конька, он принялся рассказывать ей свои любимые анекдоты и истории из области экспортного бизнеса, упоминая о людях, которых Мэгги не знала, и касаясь проблем, которые ее совсем не интересовали.
— Что вы будете на десерт? — спросил он. — Надеюсь, вы не откажетесь.