– Так мы же там, на хрен, весь батальон положим?
– Процентов тридцать на минах. Еще процентов тридцать немцы на подступах положат. А там уж как Бог даст. И скажи спасибо, что туман. Хоть какой-то шанс. Значит, после построения отправляем саперные группы. Остальные ждут артподготовки. Сколько чего, а боги войны обещали помочь. Минут на десять. За эти десять минут надо как можно дальше рвануть. Тут пятьсот метров от нашего леса по полю. Потом подъем. Пологий. Так что мертвой зоны не будет. Стройте своих, мужики…
– …Товарищи красноармейцы! Есть приказ командования. Выбить немцев с холмов, закрепиться там и держать оборону. Дело не простое. Но напомню вам приказ Народного Комиссара обороны СССР номер сто тридцать.
Капитан обвел суровым взглядом строй бойцов:
– Рядовым бойцам, пулеметчикам, минометчикам – стать мастерами своего дела бить в упор фашистско-немецких захватчиков до полного их истребления! Всей Красной Армии – добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения Советской земли от гитлеровских мерзавцев! мы должны разбить немецко-фашистскую армию и истребить немецких оккупантов до последнего человека, поскольку они не будут сдаваться в плен. Других путей нет. Мы это можем сделать, и мы это должны сделать, во что бы то ни стало.
Захар стоял и слушал казенные, обычные, вроде бы, слова, но они, почему-то его цепляли.
Он знал, что война кончится через три года, в мае сорок пятого. Но что бы она закончилась в том мае, а не позже, он должен сейчас вместе со всеми, стоящими рядом мужиками, пойти и убить немцев там, на этих двух высотках, между которыми они с Виталиком еще вчера ползли. А что бы война закончилась еще раньше, ему надо выжить, а потом рассказать всю правду вот этому капитану. И пусть потом он отправляет его в особый отдел или еще куда… жаль, что сейчас не поверит. Решит, что струсил.
– Лебедев! А Лебедев! А мне винтовку дадут? – спросил Захар, уже сидя в траншее.
– А твоя-то где? – приоткрыл один глаз дремлющий Лебедев.
– Не помню. Когда прыгал сюда, куда-то делась…
– Ну и все. Так пойдешь. С лопаткой. Лопатка то есть?
– Нету! – сознался Захар.
– А чего у тебя есть-то вообще? – раздался знакомый голос вчерашнего конвоира.
– Мурзик! – Лениво сказал Лебедев. – Дай бойцу лопатку.
– Хера себе! Чего это я ему свою лопатку должен отдавать? – удивился рядовой Култышев.
– А у него, кроме зубов и пальцев, не с чем в атаку идти.
– Лебедь! Свою ему отдавай. А я не дам! – сел рядом Култышев.
А Захар поинтересовался:
– А почему Мурзик?