Он не может даже позвонить. Подозрительно одетый иностранец, не говорящий на местном языке и прямо тут рядом, у тюрьмы, клянчащий монеты для телефонных аппаратов, может привлечь, естественно, внимание полиции. Мигель вспомнил, что у него на плече труба. Он с грохотом опустил ее прямо на тротуар и выпрямился, оглядывая себя. Вид великолепный. Можно идти по улицам Джакарты и собирать милостыню.
У него опять сильно заныла грудь. И этот проклятый халат не снимешь, все сразу увидят кровь на его груди. Черт, об этом он даже не подумал. Он может внести инфекцию в рану. Так тебе и надо. Не надо было засыпать там, в тюрьме, чертов дурак. Все-таки придется идти в таком виде. И идти далеко.
Чувствуя на себе взгляды прохожих, Мигель вздохнул и зашагал в сторону центра. Это как раз тот случай, когда рассчитывать можно только на свои ноги.
Джакарта. День семнадцатый
Никакие уговоры не помогли. Дюпре и Луиджи хохотали как сумасшедшие. Увидев пришедшего на явочную квартиру Мигеля, они сначала даже не поверили своим глазам и, разобрав, кто перед ними, скорчились в таком смехе, что добрых пять минут их не могли остановить.
— В этом виде ты можешь стоять на паперти! — кричал Луиджи.
— Да, — говорил Мигель, оглядывая себя, — я, конечно, приношу извинения миссис Дейли за свой вид. Прошу меня простить, но там не было лучшей одежды, — вздохнул Гонсалес.
— Ничего, ничего, — миссис Дейли улыбалась, — мы не знали, как вас выручить. Чанг утром хотел ехать в тюрьму. Рассказывайте, как вам удалось вырваться оттуда?
— Не буду, — неожиданно упрямо выпалил Мигель.
— Почему?
— Пока не побреюсь и не переоденусь, не скажу ни слова, хоть пытайте.
Дюпре рассмеялся.
— Луиджи, проводи его в ванную. Мы подождем, но не больше пятнадцати минут.
Через пятнадцать минут вся группа «Дубль С-14», генеральный координатор и ее помощник расселись вокруг стола, и Мигель начал свой рассказ. В течение всего рассказа Дюпре не раз перебивал его, задавая короткие, быстрые вопросы.
— Итак, — подвел итог Гонсалес, — я установил, что приказ убрать Таамме был получен от господина Муни. У меня просто руки чешутся встретиться с этим негодяем. Тем более что это ему я обязан теплым приемом в тюрьме, когда меня едва не отправили на тот свет.
— Вы перебинтовали рану? — спросила миссис Дейли.
— Да. Все в порядке. Не беспокойтесь. Я даже успел принять лекарство. Думаю, ничего страшного.
— Значит, господин Муни? — спросил Дюпре.
— Да.
— У вас есть что-нибудь на него? — обратился Шарль к Чангу.
— Я знаю его. Это крупный банкир, коммерсант. Он несколько раз проходил по делам контрабанды, но в каждом случае умудрялся выйти сухим из воды.