Чтобы завтра доложил. Человек не иголка, просто так пропасть не может. До свидания.
— До свидания, — сказал министр и положил трубку. Минут пять он сидел молча. Потом поднял трубку другого телефона.
— Артюхов, — спросил он недовольным голосом, — кто сообщил газетчикам о перестрелке на улице Ляпунова?
— Не знаю, — удивился генерал.
— Так узнай и взгрей этого сукина сына как следует! — разозлился министр.
— Слушаюсь, — генерал тоже знал, что в такие моменты лучше не спорить с начальством.
— Как дела у Цапова? — спросил министр.
— Ищут, — виновато доложил Артюхов, — мы точно знаем, что она жива.
Первую ночь она провела в лесу, а потом на даче у врача, который подобрал ее на трассе. Где она провела вторую ночь, мы пока не знаем. Мы очертили примерный район поисков, оцепили весь округ. Я думаю, мы ее найдем.
— Мне звонят все время, — вдруг сказал министр, то ли решив объяснить свой интерес к этому делу, то ли пытаясь оправдаться перед самим собой, — у меня как будто других дел нет, как эту пропавшую девицу искать. В Тамбове пять человек убили, и никто об этом не говорит. А здесь весь город с ума посходил, только про нее и говорят.
Артюхов молчал. Генерал понимал состояние министра. Было обидно, что все вышло так глупо. Ведь если бы сотрудники милиции подъехали чуть раньше, если бы они сразу узнали девушку, еще до того, как там появилась голубая «Тойота», возможно, трагедии бы не случилось и она сидела бы сейчас перед ним.
Но нужно считаться с реалиями. Произошла трагедия, а девушка сбежала. Теперь еще нужно выяснить, кто из его сотрудников успел позвонить на телевидение. А может, это сделал кто-то из случайных свидетелей. Как доказать министру, что это сделали не обязательно его люди? Впрочем, расследование нужно все равно проводить по всей форме. Он поднял трубку телефона, вызывая к себе заместителей.
Ни министр, ни генерал Артюхов даже не подозревали, что в тот момент, когда они разговаривали, Махмудбеков пришел в себя.
— Где я, — спросил он офицера, сидевшего рядом с ним, — в тюрьме?
— Нет, — ответила вместо офицера девушка-санитарка, — вы в больнице, в реанимации. Как вы себя чувствуете?
Исмаил закрыл глаза, вспоминая, что случилось. Потом, дернувшись, открыл глаза.
— Где моя дочь?
— Успокойтесь, — подскочила девушка, — вам нельзя волноваться.
— Где моя дочь?
— Я не знаю, — пожала плечами санитарка, глядя на вскочившего офицера милиции.
Тот явно не знал, что ему делать.
— Где моя дочь? — в третий раз спросил Исмаил.
— Мы не можем вам все рассказывать, — замялся офицер, — сейчас над этим работает целая группа наших сотрудников. Исмаил попросил: