Константин приехал сразу, как только получил известие о ранении своего бывшего напарника. Он вошел в палату, когда пулю уже извлекли и накладывали повязку. Стольников морщился, ругался. Анестезии не хватало и для «нормальных» больных, она была дорогой, и поэтому на пациентов тюремных и служебных больниц дорогих лекарств не тратили. В таких случаях кололи всем, чем было можно.
Цапов ворвался в палату, услышав стоны Стольникова, и сразу бросился к нему.
— Что там случилось? — строго спросил он. — Почему они стреляли в тебя?
— Все как обычно, — поморщился Стольников. — Мир не меняется. Кажется, ты был прав. Я вечный идеалист, Костя, верил в мужскую дружбу.
— Кончай философствовать, — прервал его Цапов, — что случилось?
— Мне позвонила Ирада. Она сообщила, что находится у станции метро «Новогиреево». Вот я и поехал туда. А со мной увязался Кязим. Откуда мне было знать, что именно он тот самый сукин сын, о котором мы с тобой говорили.
Он поморщился, оба ранения были не столько опасными для жизни, сколько болезненными и мучительными. Но все же он рассказал Цапову, что произошло у метро.
После его рассказа они помолчали. Сестра, закончившая перевязку, с любопытством и уважением посмотрела сначала на Стольникова, потом на Цапова и ушла, не сказав ни слова.
— Кстати, — мрачно добавил Стольников, — эти двое наверняка те самые, которые вчера участвовали в нападении на сотрудников милиции. Проверьте показания свидетелей. Можешь считать, что я отомстил за твоих коллег, Цапов.
— За наших коллег, Слава, — сказал подполковник. — Сегодня утром я был в прокуратуре. Они еще раз рассмотрят твое дело.
— Поздно уже, — усмехнулся Стольников, — прошло столько лет. Какая мне от этого польза? Разве что внукам показывать бумажку о реабилитации. Если, конечно, будут внуки.
— Значит, мы были правы, — негромко подвел итог Цапов, — нападение на дачу, исчезновение девушки, засада на складах — все это звенья одной цепи. А у меня тоже новости не очень приятные. Я же сказал, что был в прокуратуре.
— Что случилось?
— Младшего брата твоего босса отпустили, — зло признался Цапов, — я думал, арестую его и Жеребякина и этим хоть как-то оттяну начало войны в городе. Но уже сегодня утром расстреляли две машины с боевиками Жеребякина.
Если так пойдет и дальше, начнется широкомасштабная война.
— Она уже началась, Цапов, — поморщился Стольников, — и идет уже много лет. И это не война между двумя группами, как вы того опасаетесь. Это война всех против всех. На уничтожение и на выживание. Я арестован?
— Не знаю, — признался подполковник. — Мне нужно поговорить с твоим следователем.