— Ну так поговори. Я ведь должен знать свои права. У меня богатый тюремный опыт, — пошутил не улыбаясь Стольников.
Цапов хотел сказать что-то резкое, но, передумав, вышел из палаты.
Стольников откинулся на подушку, закрыл глаза. Через несколько минут он услышал в коридоре шум. Затем вошел Цапов.
— Тебя никто не арестовывал. Оружие у тебя на законных основаниях. Дашь подписку о невыезде, пока прокуратура будет проверять, была ли это действительно самооборона. К тебе приехали посетители. Адвокат и какой-то человек, кажется, он говорит, что его зовут Джафар. Кого пускать?
— Адвокат пусть идет к следователю. А Джафар пусть войдет ко мне, — тяжело выдохнул Стольников.
Цапов снова вышел из палаты. Через минуту он вошел вместе с Джафаром.
— Здравствуй, дорогой, — бросился к раненому Джафар. — Что с тобой случилось? Какое несчастье?
— Это не несчастье, Джафар, — негромко сказал Стольников, — это похуже.
Кязим оказался предателем.
— Кто? — вытаращил глаза Джафар.
Поверить в предательство чеченца он не мог. Это не укладывалось в его голове. Среди маленького народа это было самым страшным преступлением.
— Кязим нас всех предавал, — продолжал Стольников. — Он сообщил про склады, он рассказал про дачу, и это он предупредил боевиков Жеребякина о том, что Ирада находится около офиса компании.
— Что ты говоришь? — по-настоящему испугался Джафар, поверить в предательство Кязима означало покрыть позором его род, его тейп, его родных. Но он знал, что Стольников не станет врать, обвиняя невиновного человека.
Стольников слишком много лет работал с чеченцами и хорошо понимал, что обвинение в предательстве — страшное обвинение.
— Он стрелял в меня два раза. И он хотел убить Ираду, — устало сообщил Стольников.
— Ах, сын шакала, — скрипнул зубами Джафар, — значит, это все он делал?
— Джафар волновался так, что казалось, трещат его нервы. — Значит, он нас все время предавал. — Где мобильный телефон Исмаила Махмудбекова? — спросил стоявший в стороне Цапов. Джафар недоверчиво взглянул на него, но ничего не ответил.
— Скажи где, — попросил тот.
— Я отдал его этому змею. Он у меня его вчера попросил, — признался Джафар. — Если бы я знал! Если бы я знал, то удавил бы его своими руками. Он опозорил такой род, таких людей. Его собственные братья перережут ему горло, узнав о его предательстве. Ах, Слава, как такое могло случиться?
— Мало ли как, — мрачно ответил Стольников, — могли купить, могли пригрозить. Хотя я думаю, что скорее всего купили Он ведь в казино любил играть. А когда начинаешь увлекаться этой заразой — остановиться трудно. Можно и мать родную продать, лишь бы деньги на кон поставить. Может быть, его там и купили. Я ему много раз говорил, чтобы он не ездил в казино. Но он меня не слушал.