– Я опубликую ее в любом случае.
– Я так и думал, что вы это скажете, Марго. Хочу, чтобы вы знали: я с вами на сто процентов. Но вы должны быть реалистом и знать, что вам это так не пройдет.
– Я готова. «Музееведение» более ста лет говорило то, что думало, и я не собираюсь пойти на уступки с первого же своего выпуска.
Мензис улыбнулся.
– Я восхищаюсь силой вашего духа. Но есть и другие сложности, которые нам с вами придется разделить.
– И в чем они заключаются?
– Индейцы тано собираются пройти по стране маршем протеста. К музею прибудут накануне открытия выставки. Сделают они это не для того, чтобы привлечь внимание общественности к их требованию, а для того чтобы «вернуть заблудшие души масок» или что-то в этом роде. Они устроят религиозную церемонию и танцы возле музея на всю ночь. Попечители сегодня получили предупреждение.
Марго нахмурилась.
– Пресса устроит шум.
– Разумеется.
– Администрации придется несладко.
– Без сомнения.
– Они сорвут церемонию открытия.
– Другого исхода и быть не может.
– Господи, какой кошмар.
– Разделяю ваши чувства.
Наступила долгая пауза. Наконец Мензис заговорил.
– Делайте то, что считаете нужным. Академическая свобода – главное завоевание нашего времени. Могу я дать вам совет?
– Будьте добры.
– Не говорите прессе ни слова. Когда они станут наседать, вежливо отошлите их к статье, которую вы написали, и скажите, что в ней – все, что вы можете сообщить по этому вопросу. Из-за статьи музей не сможет вас уволить, но не сомневайтесь, что будут искать другой повод. Затаитесь, заприте рот на замок и не поддавайтесь.
Марго поднялась.
– Доктор Мензис, я благодарна вам больше, чем могу выразить словами.
Мензис пригладил непослушную шевелюру и тоже поднялся. Протянул Марго руку.
– Вы храбрая женщина, – сказал он и восхищенно улыбнулся.
В стеклянную дверь офиса легонько постучали. Лаура Хейворд с удивлением оторвалась от экрана монитора. На долю секунды подумала, что, возможно, Д'Агоста пришел забрать ее домой. Оказалось, это уборщица, вооруженная шваброй и ведром. Женщина улыбнулась и кивнула головой.
– Можно, я уберу? – спросила она.
– Ну, конечно.
Хейворд откатилась от стола, чтобы уборщица взяла мусорную корзину. Глянула на часы: почти половина третьего ночи. Пора бы и в постель, но, вспомнив, сколько работы еще нужно, переделать, успокоилась: что угодно, лишь бы не возвращаться в пустую квартиру.
Дождавшись, когда женщина уйдет, подкатилась на кресле к компьютеру, еще раз просмотрела федеральную базу данных. Проверки, впрочем, и не требовалось: у нее сейчас было все, что нужно.