новость, как ни крути. Ее нельзя просто проигнорировать, да и место на полосе надо же чем-то заполнять.
К тому же, ему очень понравилось начало статьи: «Потенциальный конкурент „Таймс“, старейшей газеты Анк-Морпорка, начал работу на Блестящей улице».
– Ты здорово научилась писать заметки, – похвалил он, взглянув через стол на Сахариссу.
– Да, – согласилась она. – Теперь, если я увижу голого человека, я обязательно спрошу его имя и адрес, потому что…
– …имена продают газеты, – хором закончили они.
Он откинулся на спинку стула и отхлебнул ужасного на вкус гномьего чая. В данную конкретную минуту он испытывал необычное блаженство. «Странное слово», – подумал он. Одно из тех слов, которые описывают нечто бесшумное, но если бы оно могло издавать звуки, то звучало бы именно так. Блажжже-енство. Как будто пчелы собирают сладкий мед.
В данную секунду он был абсолютно свободен. Очередной номер газеты отправили в кроватку, укутали в одеяльце и прочли молитву на ночь. Работа была закончена. Разносчики уже возвращались за дополнительными экземплярами, они выстроились в очередь, которая ругалась и плевалась; все они волокли за собой разнообразные тележки и лотки на колесах, чтобы вывезти пачки газет на улицы города. Конечно, примерно через час ненасытный печатный пресс опять проголодается, и Вильяму придется снова толкать в гору здоровенный камень, прямо как этому парню из мифа… как бишь его звали…?
– Как звали того героя, которого приговорили катить камень в гору, и каждый раз, как он добирался до вершины, камень опять скатывался вниз? – спросил Вильям.
Сахарисса даже не подняла взгляд.
– Наверное, тот, кому нужна тачка? – предположила она и с силой наколола на пику лист бумаги.
По ее голосу Вильям понял, что она занята каким-то неприятным делом.
– Над чем работаешь? – спросил он.
– Отчет о заседании Анк-Морпоркского Общества Анонимных Аккордеонистов, – ответила она, продолжая быстро что-то царапать на листе бумаги.
– С ним что-то не так?
– Да. Пунктуация. Ее нет. Похоже, нам придется заказать еще ящик запятых.
– Ну и чего ты с ним тогда возишься?
– Двадцать шесть человек упомянуты по имени.
– Как аккордеонисты?
– Да.
– Они потом жаловаться не будут?
– Их никто не заставлял играть на аккордеоне. О, кстати, на Бродвее случилась крупная авария. Перевернулась телега, и на дорогу высыпались несколько тонн муки, от этого попятилась пара лошадей, они опрокинули свою повозку, полную свежих яиц, а уже из-за этого с третьей телеги упали тридцать бидонов молока… Как думаешь, такой заголовок сойдет?