пыл шум? Гном скасал, надо кого-то отфлечь…
– Мы не знали, что ты используешь черный свет! – резко прервал его Доброгор.
– Исфините? У меня пот рукой пыли только земляные угри, а фы скасали, это срочно! И что мне пыло телать? Я федь тресфенник!
– Этот свет приносит беду! – заявил гном, которого, как помнил Вильям, звали Соня{66}.
– О, прафда? Фы так тумать? Ну что ше, ф итоге отстирыфать форотник придется мне! – резко возразил Отто.
Вильям пытался утешить Сахариссу, которую все еще трясло.
– Кто это был? – спросила она.
– Я… не уверен, но они искали собачку лорда Ветинари, это точно…
– В чем я уверена, так это в том, что «сестра» не была настоящей девушкой!
– Сестра Дженнифер и правда выглядела очень странно, – вынужден был признать Вильям.
Сахарисса всхлипнула.
– О нет, внешний вид ни при чем. Когда я училась в школе, некоторые преподавательницы выглядели и похуже, – сказала она. – У сестры Веры{67} были такие торчащие вперед зубы, что она, казалось, могла дверь насквозь прогрызть… Нет, дело в выражениях! Я уверена, что «…ный» – плохое слово! Она так его произносила. Я хочу сказать, сразу становилось ясно, что это плохое слово. А тот жрец, у него же нож был!
У Отто тем временем начались неприятности.
– Ты использовал его, чтобы делать картинки? – возмущался Доброгор.
– Ну, та.
Несколько гномов хлопнули себя по бедрам, и, полуотвернувшись, изобразили на лицах небольшую пантомиму, как обычно делают люди, когда хотят показать, что кое-кто, по их мнению, ведет себя как полный идиот.
– Ты же знаешь, это опасно! – бушевал Доброгор.
– Фсего лишь претрассудок! – отбивался Отто. – Согласно Теории Темпоральной Релефантности, происхотит примерно слетующее: морфическое поле супъекта фыстраивает резоны, или, тругими слофами, опъект-частицы, ф фазофом пространстфе, состафая эффект многочисленных окон ф никута, что пересекается с иллюзией настоящего и состает метафорические исопрашения в соотфетствии с трепофаниями кфази-исторической экстраполяции. Понимаете? Ничего ф этом нет закаточного!
– В любом случае, черный свет отпугнул этих бандитов, – вступился Вильям.
– Их отпугнули наши топоры! – твердо заявил Доброгор.
– Нет, их отпугнуло ощущение, будто тебе вскрыли череп и забивают сосульки прямо в мозг, – возразил Вильям.
Доброгор моргнул.
– Ага, ну ладно, и это тоже, – признал он, вытирая платком взмокший лоб. – Со словами ты ловко управляешься, тут не поспорить…
В дверях появилась чья-то тень. Доброгор схватился за топор.
Вильям застонал. Это был Ваймс. Хуже того, он улыбался безжалостной улыбкой хищника.