Кто-то подметал мостовую. На секунду Вильям подумал, что это переодетый стражник, или даже переодетая сестра Дженнифер, но потом сообразил, что никому и в голову не придет переодеться в гнолла. Для начала, потребовалось бы прикрепить себе на спину целую компостную кучу. Гноллы ели практически все. То, что они не ели, они таскали с собой и ревниво берегли. Никто и никогда не изучал их, чтобы узнать – зачем. Возможно, аккуратнейшим образом рассортированная коллекция капустных кочерыжек была признаком высокого статуса в гнолльем сообществе.
– Д'р'й д'н', м'р C'лв'e, – проквакало создание, облокотившись на свою метлу.
– Э… привет… э…
– Сн'г'к.
– А? Да. Спасибо. До свидания.
Он прошел переулком, пересек улицу и свернул в следующий переулок. Он не знал, сколько горгулий следят за ним, но на то, чтобы перебраться через улицу, им понадобится некоторое время…
Откуда этот гнолл знает его имя? Вряд ли они встречались на вечеринке. Кроме того, все гноллы работают на… Гарри Короля…
Ну что ж, его предупреждали, что Король Золотой Реки никогда не забывает должников…
Вильям прошел несколько кварталов, всячески скрываясь и запутывая следы в темных аллеях, переходах и вонючих двориках. Он был уверен, что обычный человек обязательно потерял бы его след. Но он полагал, что его преследует человек не обычный. Мистер Ваймс любил называть себя простым копом, а Гарри Король считал себя неограненным алмазом. Однако Вильям подозревал, что мир просто усеян останками людей, поверивших им на слово.
Он замедлил бег и взобрался на какую-то лестницу, приделанную к наружной стене здания… И начал ждать.
«Ты идиот, – сказал ему внутренний редактор. – Кто-то пытался убить тебя. Ты скрываешь информацию от Стражи. Водишься со странными людьми. А сейчас ты собираешься сделать такое, от чего мистер Ваймс будет неделю кипятком писать. И ради чего?»
«Потому что от этого кровь играет в жилах, – ответил он сам себе. – А еще потому, что я не позволю меня использовать. Никому».
В дальнем конце переулка раздался тихий звук. Человек, не готовый к этому, ни за что бы его не расслышал. Это было сопение. Кто-то принюхивался.
Вильям глянул вниз и разглядел в сумраке четвероногую фигуру, которая бежала рысцой, опустив морду к земле.
Он тщательно прикинул дистанцию. Объявить о своей независимости – это было одно. А вот напасть на сотрудника Стражи – совсем другое.
Вильям швырнул хрупкую банку по дуге с таким расчетом, чтобы она приземлилась на 20 футов впереди оборотня. Потом спрыгнул с лестницы на верх стены, а оттуда перескочил на крышу сортира во дворе, как раз в тот момент, когда банка со звуком «чпок!» разбилась внутри носка.