Полынов слушал молча. Сидя в кресле, он вытянул ноги и, склонив голову, внимательно рассматривал свои кроссовки. Он все прекрасно понимал и признавал правоту Дерезницкого. Но нотаций не любил.
— Вы со мной не согласны? — спросил Дерезницкий. Видел он своего сотрудника насквозь.
— Почему не согласен? — буркнул Никита. — Согласен…
— Знаете, что, Никита Артемович, мы затеяли откровенный разговор, так извольте высказываться напрямик.
— Если вы так настаиваете… — передернул плечами Полынов. Глаз от кроссовок он по-прежнему не отрывал. — Тогда у меня будет еще один вопрос несколько не по теме. Вы прилагаете максимум усилий, чтобы возродить в стране государственность. Так вот, найдется ли в государственном аппарате обновленной сильной державы место таким дипломатам, как Родзиевский и Ненароков?
— Вам сколько лет!? — возмутился Роман Борисович. — Десять, пятнадцать, двадцать? Я надеюсь, имею дело со взрослым мужчиной, а не с инфантильным юношей! Во время работы извольте быть профессионалом и оставить эмоции в стороне! Приберегите их для девушек. Видите ли, ему вороватые сотрудники российского консульства не понравились. Решил он помочь старенькому доктору Айболиту, лечащему в Африке больных обезьянок, которого эти самые бармалеистые дипломаты притесняют. Это не ваше дело! Извольте забыть сопливые сентенции, что красота спасет мир и что никакие радужные перспективы не стоят слезинки ребенка! Оставьте это моралистам и романистам! Вы…
Дерезницкий вдруг осекся.
— Что это у вас?
Полынов перехватил его взгляд и посмотрел на свой спортивный костюм. На светло-сиреневой материи у бедра проступило кровавое пятно.
— А… — делано усмехнулся он. — Как это говорится: бандитская пуля…
— А если серьезно? Вам нужен врач?
— Я сам почти врач, — поморщился Никита, пропуская первый вопрос мимо ушей. — Мне нужен бинт, тампоны и кое-какие антисептики.
— Машенька! — кликнул Дерезницкий прислугу. — Машенька, предоставьте Никите Артемовичу бинты и медикаменты.
Никита встал.
— Сделаете перевязку, возвращайтесь, — в спину ему сказал Дерезницкий. — Разговор не закончен.
Когда через десять минут Полынов вернулся на террасу, за столиком с Дерезницким сидел Алексей. На полу возле его кресла стоял кейс, на столике лежала объемистая пластиковая папка с какими-то бумагами. Роман Борисович с Алексеем пили кофе и неторопливо беседовали.
— Присоединяйтесь, Никита Артемович, — предложил Дерезницкий. — Кофе еще будете?
На столике стояли три чашечки.
— Буду, — кивнул Никита, сел и пригубил кофе.
— Что ж, закончим с одним делом и примемся за другое, — сказал Дерезницкий и выразительно посмотрел на Алексея.