Гюнтер подошел поближе, полицейский повернулся к нему, и они встретились взглядами.
«Бог ты мой!» — содрогнулся Гюнтер. Все-таки это был его знакомец. Но куда делся его «проникающий» взгляд! Моргая воспаленными веками, полицейский смотрел на Гюнтера тупо и невидяще. Видно досталось ему ночью крепко. Гюнтер скользнул взглядом по мундиру — чистый, отутюженный, пряжка и пуговицы, в том числе и верхняя, сияли.
«Слава богу, что живой», — подумал Гюнтер, но облегчения от этой мысли не получил.
— Добрый день, — поздоровался он. — Не подскажите, как пройти в библиотеку бургомистрата?
Полицейский молчал. Он не слышал и не видел Гюнтера.
— Вы что, соляной столб? — тронул его за рукав Гюнтер.
— Что?
Полицейский вздрогнул, но муть в его глазах только чуть просветлела.
— Я спрашиваю, где у вас находится библиотека?
Полицейский впал в меланхолическую задумчивость. Было видно, как его мысли пытаются тяжело провернуться.
— В ратуше, — как-то неуверенно махнул он рукой за спину Гюнтера и снова погрузился в прострацию, медленно, как курица, моргая воспаленными веками.
— Благодарю, — кивнул Гюнтер и, обойдя полицейского, пошел дальше по улице. Возвращаться на площадь не стал — к посещению библиотеки он пока не был готов.
Он шел по правой стороне улицы и смотрел под ноги. Брусчатка посреди мостовой была укатанной и полированной, здесь же, с краю, почему-то часто встречались выбоины и колдобины. Создавалось впечатление, что дома на улице выросли как грибы, и своим появлением из-под земли покорежили мостовую. Конечно, все объяснялось проще — когда-то, когда мостили улицу, вся она была такой же неровной, как и у обочины, но время, миллионы ног и колес отполировали ее середину и оставили практически в неприкосновенности обочину, так как здесь предпочитали не ходить, особенно в вечернее и ночное время. Ибо смельчак-прохожий рисковал попасть под груду мусора или струю помоев, низвергавшихся из окон. И когда «культурный слой» битых черепков и нечистот в конце-концов убрали с улиц, здесь опять же не ходили, но теперь уже просто по причине неудобства. А ведь он вчера ночью здесь бежал! Как только ноги не переломал…
Метров через двадцать Гюнтер увидел знакомую подворотню, при дневном свете оказавшуюся небольшой аркой, ведущей в глухой дворик-тупичок. Честно говоря, ночью подворотня показалась ему больше. Он присмотрелся и внутри арки под стеной заметил расколотый набалдашник трости. Все-таки он не ошибся.
Над аркой на кронштейне с завитушками висел чугунный газовый фонарь, а чуть сбоку от него на сером фоне стены блестел эмалью номерной знак: