«Стоп! — сказал себе Гюнтер. — А не зайти ли в гости к магистру? Приглашал, как-никак. Вряд ли визит к нему что-нибудь добавит, но все же…»
Он миновал одноэтажный магазинчик скобяных товаров некоего Фрица Бертгольда, стоявший чуть в глубине улицы, подошел к следующему, высокому, трехэтажному, жилому дому и в недоумении остановился. На фасаде дома висела табличка с пятнадцатым номером. Гюнтер оглянулся. У магазинчика скобяных товаров был одиннадцатый номер. На противоположной стороне улицы шли четные номера домов: восемь, десять, двенадцать, четырнадцать…
Растерянно озираясь по сторонам, Гюнтер почувствовал себя в глупейшем положении. Он подошел к крыльцу входной двери пятнадцатого дома и стал внимательно изучать список жильцов.
— Вы кого-нибудь ищете, сударь? — услышал он из маленького зарешеченного окошка рядом с дверью. В каморке консьержки сидела на стуле пожилая сухонькая женщина в жестко накрахмаленном чепце девятнадцатого века, со строго поджатыми губами и недоверчивым взглядом.
— Прошу прощения, фру, я ищу дом номер тринадцать.
Старушка вздрогнула и перекрестилась. Тень недоверия в ее глазах выросла до размеров непереубедимости.
— Так что вам, сударь, от меня угодно? — Голос консьержки сорвался на фальцет.
— Сударыня, — как можно мягче проговорил Гюнтер, надеясь, что таким обращением он находится на верном пути, — я ищу человека по имени… — Он достал визитку магистра и прочитал: — Деймон Ваал Бурсиан.
Он повернул визитку лицевой стороной к консьержке.
В глазах старушки неожиданно полыхнул дикий ужас, она вскочила со стула, и тут же на окошко пало непроницаемое металлическое жалюзи.
— Чур меня, сатана! — донесся из-за жалюзи сдавленный вскрик.
Минуту Гюнтер остолбенело стоял на месте, затем пришел в себя и вернулся к изучению фамилий жильцов дома. Конечно, магистра среди них не было. Но одна крайность заинтересовала его. По номерам в доме было пятнадцать квартир, но вот квартира под номером тринадцать отсутствовала. Только тогда Гюнтер все понял и рассмеялся. Ай, да магистр! Провел он таки его! В старину «чертову дюжину» пропускали при нумерации домов и квартир. Уж это-то стыдно было забыть — в Брюкленде на старых улицах также отсутствовали дома с тринадцатым номером.
Гюнтер бродил по городу около часа. Теперь он начинал понимать, что здесь происходит, и перестал удивляться молчаливой настороженности жителей, односложным ответам барменов и продавцов, отсутствию люминесцентной рекламы, освещения улиц, музыкальных и игровых автоматов в кафе. В одном из кварталов он наткнулся на особняк бургомистра. Дом, не соприкасаясь с другими, стоял чуть в глубине улицы, а перед его фасадом — к удивлению Гюнтера, впервые увидевшего в Таунде зелень, — располагалась узкая полоска газона с редкой анемичной травой и четырьмя хилыми деревцами. Но еще больше удивила его гравировка на медной табличке у входных дверей: