Гюнтер подождал немного, затем достал из сумки приемник и включил пятый канал.
— …Щепотку сушеной жабьей икры… — услышал он протяжный шепот Линды, — … восемь мышиных хвостиков… толченый зуб еретика… каплю свернувшейся крови из сердца некрещенного младенца…
По спине пробежали мурашки. Он выдвинул на приемнике пирамидку локационной антенны. Подрагивая, как стрелка маятника, центральный усик указывал на север.
— … а теперь все варить на синем медленном огне, — удовлетворенно закончила Линда.
Гюнтер внимательно осмотрел площадь и тронул бьюик с места.
Усик локационной антенны вывел его на окраину и указал на небольшой одноэтажный домик, притиснутый к старой, полуразрушенной городской стене. Гюнтер проехал мимо, вывел машину за город и остановил ее на пустыре. Сумку брать с собой не стал, только взял из нее универсальную отмычку. Захлопнув дверцу «бьюика» он машинально похлопал себя по карманам и в левом кармане пиджака обнаружил лежащую там «грету». Он усмехнулся. Вооружен до зубов.
Стараясь ступать тихо, он направился к домику Линды и осторожно заглянул в окно. В комнате мерцали призрачные блики, и ничего, кроме очага в углу, слабо тлеющего редкими голубыми языками пламени, и висящего над огнем большого котла, он не различил. Гюнтер достал универсальную отмычку, но воспользоваться ею не пришлось. Дверь была приоткрыта. Он постоял немного у входа, затем вынул из-под мышки «магнум».
«Первым делом я пристрелю кота!» — зло решил он, распахнул дверь и шагнул в дом.
У очага стояла голая, с распущенными волосами Линда и мешала варево в котле деревянной ложкой с длинной ручкой. У ее ног ластился большой черный кот с металлическим ошейником.
— Доброй ночи, — проговорил Гюнтер и добавил: — Линда Мейстро!
— Ба! — не удивилась Линда и улыбнулась. — Мы его ищем, а он сам к нам!
В ее улыбке не было доброжелательности. В голубых отблесках пламени ее лицо заострилось, приобрело отталкивающе-хищное выражение, зубы казались мелкими и острыми.
— Ну, иди сюда, поросеночек наш!
Линда перестала мешать варево и поманила его рукой.
Гюнтер почувствовал, что его охватывает непонятная сонная слабость. Как бы со стороны он увидел, что делает шаг к Линде, а рука с пистолетом безвольно опускается. Огромным усилием воли он задержал следующий шаг и, превозмогая свинцовую тяжесть руки, попытался поднять пистолет. Кот угрожающе зашипел, распушил хвост и неторопливо двинулся к нему.
Собрав остатки воли Гюнтер немеющими пальцами нажал на спусковой крючок. Пуля прошила кота насквозь, с визгом отрикошетила от каменного пола, но кот прыгнул. Еще несколько пуль попали в кота на лету, прежде чем он мертвой хваткой вцепился зубами в кисть Гюнтера.