— Проходи.
Лицо его не обещало ничего хорошего.
В огромном зале котельной было сыро, холодно и темно. Только из дальнего угла струился рассеянный свет, оконтуривая ряд огромных, давно мертвых котлов, да в титане у стены сквозь заслонку мерцал огонь. Здесь кипятили воду для суррогата.
Петруз тщательно запер дверь, заблокировал штурвал.
— Ты, — утвердительно сказал он.
— Я, — согласился Таксон.
Петруз хмыкнул.
— Я имею в виду троих карманников в парке.
— Я — тоже.
Петруз повозился в темноте у стеллажа и швырнул под ноги Таксону пару стоптанных ботинок.
— Переобувайся.
— Уже оповестили? — спросил Таксон и стал безропотно переобуваться. Мои были покрепче, — пожалел он снятые ботинки.
— Информацию по ретрансляционному телевидению дали пятнадцать минут назад, — бесстрастно проговорил Петруз, бросая ботинки Таксона в топку титана и опуская заслонку.
— Останься лежать там я, так быстро бы не сообщили, — недовольно проворчал Таксон.
По центурским сводкам в городе за день совершалось более сотни ограблений, двадцати убийств и изнасилований, пять-шесть групповых драк между молодежными бандами. И чтобы попасть в новости РТВ, требовалось что-нибудь неординарное.
Петруз повернул лицо к Таксону.
— Даны приметы и объявлен розыск.
Таксон присвистнул.
— По-твоему, они начали охоту?
— А по-твоему? — Петруз требовательно смотрел в лицо Таксону.
— По-моему, они ведут ее давно.
— Да. Но до сих пор особых примет они не имели.
— Ты, как всегда, прав. Но мне-то что нужно было делать? Идти под нож?
— Не светиться! — гаркнул Петруз. — Идем.
В дальнем углу котельной в маленькой деревянной пристройке с не застекленным окном и без дверей сидело шесть человек. На столе стояла керосиновая лампа, лежали остатки нехитрой трапезы, а люди приглушенно спорили о баллистическом наведении кассетных ракет.
«Значит, достал таки Жолис кассету, — удовлетворенно отметил про себя Таксон, ухватив нить спора. — Наконец-то будет настоящее дело».
— Технарь, — проговорил Петруз, подходя к проему двери, — поменяй Таксону пушку.
Крайний слева коротышка, чуть ли не по глаза покрытый коростой псориаза, восхищенно уставился на Таксона.
— Так это все-таки ты! Ну, молоток! — воскликнул он, принимая у Таксона пистолет. Сидевшие за столом одобрительно загудели.
— В следующий раз я таким «молоткам» головы буду откручивать! — резко осадил Петруз. — Эту пушку к засвеченному оружию не класть и никому не выдавать. Трассологи в центурии хорошие — пусть думают, что к нам это дело отношения не имеет.
— Да ладно, тебе, знаем. Не пальцем деланы, — скривился Технарь и протянул Таксону другой пистолет. — Возьми мой. Чистенький.