Не обращая ни на кого внимания, Крон прошел через весь город и вывел спутников на окраину. Здесь кончались бесконечные каменные заборы, начинались пустыри с маленькими, по три-пять деревьев рощицами, огороды, кое-где стояли небольшие домики. К одному из таких домиков, выглядывавшему из зарослей чигарника, Крон и привел своих спутников.
Дворик у фасада дома густо порос сорняком, только к крыльцу вела еле заметная тропинка. С одной стороны крыльца высилась поленница дров, с другой — стояла большая бочка с водой.
— Наконец-то! — воскликнул Бортник и, обогнав Крона, устремился к бочке.
— С вашего, конечно, позволения, сенатор! — Оглянувшись на Крона, он ухватился за края бочки, подтянулся на руках и прыгнул в нее, погрузившись в воду с головой. Тяжелая волна выплеснулась на землю, окатив крыльцо и забрызгав сандалии Крона.
— Чудненько! — вынырнув, с восторгом выдохнул Бортник и снова окунулся в воду.
Крон не смог сдержать улыбки.
На крыльцо из дома выскочил молодой парень, худой, как жердь, в одной тунике, и с недоумением уставился на бочку. В бочке бурлило и клокотало. Парень растерянно перевел взгляд на Крона.
— Гелюций! Честно говоря, я уже заждался. Приветствую тебя, сенатор! — радушно поздоровался он и снова недоуменно покосился на бочку.
— Здравствуй, Ниркон, — проговорил сенатор. — Познакомься: это мой новый раб, Шёкро.
Он кивнул головой назад, где с ноги на ногу переминался раб.
— Сегодня купил, — продолжал Крон. — А это, — он указал глазами на бочку, — Бортник.
Из бочки вынырнула голова Бортника.
— Губку бы… — страдальчески простонал он.
Ниркон растерянно посмотрел на сенатора. Крон улыбался.
— Вынеси ему губку, — разрешил он. Затем добавил: — И купальную простыню.
Ниркон, постоянно оглядываясь, исчез в доме и скоро вернулся.
Крон взял у него простыню, закинул ее на плечо, а губку бросил Бортнику в бочку.
— Чудненько… — блаженно простонал Бортник, растирая себе грудь. Затем постучал себя губкой по спине: — Потри!
Крон рассмеялся и взял губку.
— Кто это? — шепотом спросил Ниркон на линге.
— Свой… — сдавленно ответил Крон, сильно, до красноты растирая спину Бортника. Бортник кряхтел от удовольствия.
— Возьми раба, — сказал сенатор Ниркону, — и приготовьте что-нибудь перекусить. На всех.
— Хорошо, Гелюций. Кстати, ты принес мне то, что я просил?
— Потом поговорим, — отмахнулся от него Крон.
Ниркон кивнул и, подхватив под руку Шекро, оторопело таращившего глаза на сенатора, моющего спину своему рабу, увлек его в дом.
— Хватит, — наконец сказал Бортник, отбирая у Крона губку. — А то ты с меня шкуру сдерешь. Дорвался…