– Не хочешь ли сжечь ребеночка, герой? – шепнул я ему.
Он понял издевку, поерзал на своем сидении, но ничего не ответил, с удовольствием продолжая смотреть, как псы про– жигают себе дорогу в городе. Я же умирал со скуки и ждал главного фильма.
Наконец, пришло его время. Он был потрясающим, сделан– ный в конце семидесятых, и назывался «Черные кожаные ленты». С самого начала все шло как по маслу. Две блондиночки в чер– ных кожаных корсетах и сапогах, зашнурованных до самой раз– вилки, с кнутами и в масках, завалили тощего парня. дна из этих цыпочек села ему на лицо, другая устроилась на нем вер– хом. После этого пошло что-то уже совсем невообразимое, си– девшие повсюду соло начали удовлетворять себя. Я и сам соби– рался немного облегчиться, но тут Блад повернулся ко мне и сказал совсем тихо, как всегда, когда унюхивает необычный запашок:
– Знаешь, все-таки имеется одна курочка…
– Да ты рехнулся! – отмахнулся я.
– Говорю тебе, я чую ее. Она здесь, парень.
Я огляделся как можно непринужденнее. Почти все места в зале были заняты соло и их собаками. Если бы сюда просколь– знула цыпочка, непременно поднялся бы бунт. Ее разорвали бы на части, прежде чем какой-нибудь счастливчик успел бы на нее залезть.
– Где? – тихонько спросил я.
Вокруг сосредоточенно работали соло. Когда на экране блондинки сняли маски и одна стала обрабатывать тощего парня толстой палкой, привязанной к бедрам, по залу пронесся стон.
– Минутку.
Блад сосредоточился, тело его напряглось, как струна, глаза закрыты, ноздри трепещут.
Я решил дать ему время поработать.
Это было вероятным, могло быть вероятным. Я знал, что в подземках показывали совсем другие фильмы, то дерьмо, кото– рое снимали в тридцатых и сороковых. Все чистенько, все приглажено, где даже женатые пары спали на раздельных крова– тях. И я знал, что время от времени какая-нибудь смелая ку– рочка из этих благонравных подземок тайком является погля– деть, на что похожа настоящая порнуха. Я слышал о таком, но в тех кинотеатрах, где я бывал, такого не случалось. А шансы на это, тем более в «Метрополе», были крайне незначительны– ми. В «Метрополь» ходил трудный народ. Поймите меня правиль– но, я ничего неимею против парней, которые ставят друг друга раком… Черт побери, это можно понять! В наши времена куро– чек на всех не хватает. Но я не могу представить себя ка– ким-нибудь слабаком, который цепляется к тебе, ревнует, только и знает, что оголяет для тебя свой зад, а ты делаешь за него всю остальную работу. Это так же хреново, как иметь при себе настоящую девку. В крупных стаях такие дела служат поводом для свар, портят кровь и разжигают резню. Так что я никогда к этому не стремился… Не то, чтобы совсем никогда, но никогда надолго.