"Мода" во плоти.
Фотограф журнала мод орет в моей голове:
"Дай мне восторг, детка!"
Вспышка!
"Дай мне восхищение!"
Вспышка!
Логопедша говорила:
- Брэнди, вы сможете поднять высоту голоса, если приподнимете гортанный хрящ. Это такая выпуклость у вас в глотке, подъем которой можно ощутить, если спеть по восходящей, - она продолжала. - Когда сможете удержать голосовой резонатор высоко поднятым в глотке, ваш голос будет держаться в диапазоне от "соль" до среднего "до". Это около 160 герц.
Брэнди Элекзендер и ее образ превращали остальной окружающий мир в виртуальную реальность. Под каждым новым углом она меняла цвет. Зеленела с одним моим шагом. Краснела с другим. Засеребрилась и стала золотой, а потом осталась позади нас и исчезла.
- Ах, моя беспомощная бедняжечка, - сказала сестра Катерина, шлепая по бетонному полу. Она посмотрела, как я выгибаю шею, чтобы взглянуть назад по коридору, и спросила, есть ли у меня семья.
Пишу:
"да, был брат-голубой, но он умер от СПИДа".
А она говорит:
- Ну что же, значит это было к лучшему, правда?
Перенесемся в следующую неделю после последнего визита Мануса, в смысле - вообще последнего; когда в больницу вваливается Эви. Эви смотрит на глянцевые снимки и обращается к Богу с Иисусом Христом.
- Знаешь, - произносит Эви из-за охапки журналов "Мода" и "Шарм", которые принесла мне. - Я говорила с агентством, и мне сказали, что если мы переделаем твой портфолио, они подумают над принятием тебя назад, на ручную работу.
Эви имеет в виду модель по рукам, по демонстрациям колец-коктейль, бриллиантовых теннисных браслетов и тому подобного дерьма.
Будто оно мне надо.
Я не могу говорить.
Я могу есть только жидкое.
Никто не станет смотреть на меня, я невидима.
Мне хочется лишь одного: чтобы кто-нибудь спросил меня, что случилось. Лишь потом я смогу вернуться к жизни.
Эви обращается к стопке журналов:
- Хочу, чтоб ты пришла пожить у меня, когда выберешься, - она расстегивает на краю моей койки полотняную сумочку и роется в ней обеими руками. - Будет здорово. Вот увидишь. Мне дико надоело торчать там в одиночку.
Потом говорит:
- Я уже перевезла твои вещи к себе в свободную спальню.
Не вылезая из сумочки, Эви продолжает:
- Как раз еду на съемки. У тебя случайно не осталось талонов от агентств, не одолжишь мне?
Пишу на дощечке:
"на тебе мой свитер?"
И разворачиваю дощечку в ее сторону.
- Ага, - отвечает она. - Но же я знаю, что ты не против.
Пишу:
"но это же шестой размер".
Пишу:
"а у тебя девятый".
- Слушай, - говорит Эви. - У меня вызов на два часа. Что если я загляну как-нибудь, когда настроение у тебя будет получше?