Плюс мысль о том, что мой братец мертв уже многие годы. Обычно не ждешь встретить мертвого.
Я люблю ни что иное, как саму себя. Ту, красивую, какой я была.
Мой любовный груз, Манус Который-Заперт-В-Багажнике, Манус Который-Хотел-Меня-Убить, - как я могу помыслить, что люблю Мануса? Манус всего лишь последний мужчина, считавший меня красивой. Целовавший меня в губы. Притрагивавшийся ко мне. Манус всего лишь последний мужчина, говоривший, что меня любит.
Просто перечесть факты - сколько депрессии:
Я могу есть только детское питание.
Моя лучшая подруга трахала моего жениха.
Я подожгла дом и всю ночь угрожала ружьем невинным людям.
Мой ненавистный братец восстал из мертвых в насмешку надо мной.
Я незримая тварь, и неспособна никого любить. И еще неизвестно, что из этого всего хуже.
* * *
Переключимся на меня, смачивающую в ванне мочалку. В гроте ванной на дне моря даже полотенца и мочалки цвета морской волны или синие, с украшениями в виде зубчиков раковины на рубце. Я кладу мокрую холодную мочалку Брэнди на лоб и бужу ее, чтобы потом она смогла принять еще пилюлек.
Сдохнуть в машине, а не в этой ванной.
Тащу Брэнди, ставя ее на ноги, и запихиваю принцессу обратно в костюмный жакет.
Нам нужно немного ее прогулять, чтобы прежде никто не увидал ее в этом образе.
Цепляю туфли на высоком каблуке обратно ей на ноги. Брэнди опирается на меня. Опирается на край полки. Набирает горсть капсул "Билакса" и щурится на них.
- Помираю от поясницы, - ноет Брэнди. - И зачем я дала им приделать мне такие титьки?
Первая королева, кажется, готова глотать пригоршни чего угодно.
Мотаю головой - "нет".
Брэнди щурится на меня:
- Но мне нужно.
Показываю ей страницу в "Настольном медицинском справочнике": "Билакс", кишечное слабительное.
- А, - Брэнди поворачивает руку, стряхивая "Билакс" в сумочку: некоторые капсулы проваливаются, а некоторые липнут к ее потной ладони. - Когда тебе приделывают титьки, соски сидят косо и слишком высоко, - говорит она. - Их срезают бритвой, а потом проводят релокацию.
Так и сказала.
"Релокацию".
Программа Релокации Сосков Брэнди Элекзендер.
Мой мертвый братец, поздний Шейн, стряхивает последнюю капсулу слабительного со своей влажной руки. Брэнди изрекает:
- Сосками я ничего не чувствую.
Снимаю свои вуали с полки у ванны, накидываю их на голову слой за слоем.
Спасибо, что не делитесь.
Гуляем туда-сюда по коридорам второго этажа, пока Брэнди не заявляет, что готова к преодолению ступенек. Шаг за шагом, тихонько, спускаемся в фойе. Через фойе, сквозь двойные створки закрытых дверей гостиной, доносится глубокий голос мистера Паркера, спокойно что-то повторяющий, раз за разом.