Он может вызвать загрязнение обследуемого места. И Рон Пуласки решил оставить пистолет под костюмом. «Ты ведь всего лишь в старом гараже, – напомнил он себе, – и здесь полно всяких шумов. Расслабься».
С «визитных карточек» Часовщика на Линкольна Райма взирали непроницаемые лунные лики. Жуткие глаза, неспособные ничего поведать.
До него доносилось только тиканье. Голоса Рона больше не было слышно. Затем появились какие-то странные звуки. Какое-то царапанье, лязг. Или это просто обычные помехи?
– Рон? Чем ты занят?
Ничего, и только тик… тик… тик…
– Рон?
Затем удар, громкий. Чем-то металлическим. Райм даже непроизвольно наклонил голову.
– Рон? Что происходит?
И вновь никакого ответа.
Райм уже собирался попросить, чтобы переключили частоту, и приказать Хауманну посмотреть, что произошло с парнем, когда внезапно в наушниках снова зазвучал испуганный голос Рона:
– …нужна помощь. Десять-тринадцать, десять… Я…
10-13 – самый срочный из всех вызовов в полиции.
– Ответь мне, Рон! – крикнул Райм. – Где ты?
– Я не могу…
Какое-то мычание в микрофон.
Рация замолчала. Черт!
– Мэл, вызови Хауманна!
Эксперт нажал несколько кнопок и крикнул:
– Вы соединены.
– Бо, это Райм. Пуласки попал в беду. Послал сигнал десять-тринадцать на мою линию. Вы не слышали?
– Нет. Сейчас проверим.
Он собирался обследовать лестничный пролет, ближайший к «эксплореру».
– Принято.
Теперь, находясь на основной частоте, Райм слышал все сообщения. Хауманн направлял к Пуласки несколько подразделений тактической поддержки и вызывал медиков. А также отдал приказ своим людям рассредоточиться по гаражу и прикрыть выходы.
Райм от бессильной злобы вжал голову в кресло. Он злился на Амелию за то, что она променяла «его дело» на «другое» и вынудила Райма согласиться на кандидатуру Пуласки. Он злился на себя за то, что позволил неопытному парню в одиночку обследовать достаточно опасное место.
– Линк, мы на подходе. Мы его не видим. – Голос Селлитто.
– Только, ради всего святого, не сообщайте мне о том, чего вы не нашли.
– На этом уровне ничего нет.
– Здесь внедорожник.
– Где он?
– Там кто-то есть.
– Больше света! Нам нужно больше света!
Наступили мгновения тишины, которые показались часами. «Что происходит? Черт побери, кто-нибудь мне что-нибудь скажет!»
Ответа на его молчаливое требование не последовало. Райм переключился на частоту Пуласки.
– Рон?
Вместо ответа он услышал серию каких-то хлюпающих звуков, словно кто-то, кому перерезали горло, пытается говорить, забыв о том, что уже навсегда лишился голоса.