Селлитто позвонил в ФБР и пробился к Дельрею, который был в ужасном настроении из-за «чертовой трясины» – финансовой аферы, расследование которой ему поручили. Тем не менее он сразу же по их просьбе просмотрел базы данных и дела, находившиеся в работе. По Теодору Адамсу не отыскал ничего.
– Ладно, – провозгласил Райм, – пока мы не нашли никаких свидетельств противоположного, будем считать, что имеем дело со случайными жертвами маньяка. – Прищурившись, он взглянул на фотографии. – Где, черт возьми, часы?
После звонка в антитеррористический отдел выяснилось, что в часах не нашли никаких опасных биологических или токсических агентов, и их уже отправили Райму.
Деньги в зажиме были взяты незадолго до случившегося из банкомата. Банкноты были чисты, но вот на самом зажиме остались хорошо различимые отпечатки. Когда Купер пропустил их через фэбээровскую автоматизированную систему определения отпечатков, то оказалось, что в системе такие не зарегистрированы.
Немногочисленные отпечатки на банкнотах из кармана Адамса дали тот же результат. Проверка серийных номеров банкнот обнаружила, что они не проходят в министерстве финансов ни по каким делам об отмывании денег и ни по каким другим преступлениям.
– Песок? – спросил Райм, обратив внимание на маскирующее вещество.
– В общем, можно сказать, что да, – отозвался Купер, не поднимая головы от микроскопа. – Такой, который чаще используют на спортивных площадках, нежели в строительстве. Я просмотрю его внимательнее.
А на пирсе песка не было, вспомнил Райм слова Амелии. Потому ли, что, как она полагала, преступник планировал вернуться в переулок, или просто потому, что на пирсе не нужен был никакой маскирующий реагент, так как ураганный ветер с Гудзона вымел место преступления до идеальной чистоты.
– А как насчет трубы? – спросил Райм.
– Чего?
– Бруса, с помощью которого была раздавлена шея жертвы. Это профиль с заушинами на концах. – Райм изучал строительные материалы, применяемые в городе, так как распространенным способом избавиться от трупа было подбросить его на строительную площадку. Купер и Селлитто взвесили металлический брус – он весил восемьдесят один фунт – и положили его на стол. Брус был около шести футов длиной, дюйм шириной и три дюйма высотой. В обоих концах просверлены отверстия. – Такие используют в основном в кораблестроении, тяжелой механизации, в кранах, антеннах и мостах.
– Это, должно быть, самое тяжелое орудие убийства из всех, которые мне когда-либо приходилось видеть, – заметил Купер.
– Тяжелее, чем в случае с «жителем пригорода»? – спросил Райм. Для него точность была превыше всего. Он имел в виду женщину, несколько месяцев назад переехавшую своего неверного мужа громадным внедорожником посередине Третьей авеню.