Все произошло так быстро. Не было возможности что-то исправить, да я и не думала об этом. Я приняла Бо, приняла освобождение и страсть, любовь и нежность, такое восхитительное ощущение. В эти мгновения я победила тьму и печаль, так долго преследовавшие меня. Я подумала, что, пока у меня есть Бо, солнце будет светить мне.
– С тобой все в порядке? – спросил он. – Я не хотел быть таким…
– Все отлично, Бо. Давай не дадим друг другу почувствовать себя виноватыми, будто совершили что-то неприличное. Я люблю тебя, и ты любишь меня. Все остальное не имеет значения. Любовь превращает все, что мы делаем, в чистое и доброе, потому что для нас она чиста и добра.
– Ах, Руби, я так люблю тебя. Не могу представить, что полюблю кого-нибудь другого так же сильно.
– Надеюсь, что это правда.
– Правда, – пообещал Бо.
Смех Жизель, раздавшийся с лестницы, всполошил нас. Мы быстро привели в порядок одежду, Бо снова включил лампу. Я пригладила волосы, а он отошел к камину, чтобы поправить поленья, как раз перед тем как через порог гостиной переступил Джон. Он нес на руках Жизель.
– Мы решили посмотреть, на что вы двое оказались способны, – сказала моя сестра. – К тому же Джон настолько силен, что быстрее и легче позволить ему принести меня, чем пользоваться этим электрическим стулом. – Она вцепилась в парня, словно малютка-шимпанзе, приникшая к матери, обняла его рукой за шею, прижалась щекой к его груди.
Стоящий на коленях у огня Бо посмотрел на меня, потом поднял глаза на Жизель.
– Мне знакомо это выражение твоего лица, Бо Андрис. – Она улыбнулась мне. – Не пытайся ничего скрыть от твоей сестры-близняшки, Руби. – Жизель взглянула на Джона, державшего ее так, словно она не весила ни грамма. – Близнец чувствует, что происходит с другим, ты знаешь об этом, Джон?
– Вот как?
– Да. Когда я несчастна, Руби быстро понимает это, а когда она возбуждена…
– Прекрати, Жизель, – прервала ее я, почувствовав, как румянец заливает мне щеки.
– Подожди-ка минутку, – сказала она. – Джон, отнеси меня к дивану. – Парень повиновался, и Жизель посмотрела на меня сверху вниз. – Что это у тебя на шее? Это твое кольцо, Бо?
– Да, – подтвердил тот, поднимаясь.
– Ты подарил Руби свое кольцо! Что скажут твои родители?
– Мне все равно, что они скажут, – ответил он, подходя ко мне. Бо взял меня за руку. Я увидела, что выражение удивления сошло с лица Жизель, уступив место жгучей зависти.
– Что ж, кое у кого в «Гринвуде» разобьется сердце, – поддела она.
– Я уже рассказала Бо о Луи, Жизель.
– Рассказала? – разочарованно переспросила она.