— Я тоже включал, — кивнул комендант, — и ваш прокурор включал. Ничего там нет. Просто Леонтьев любил музыку слушать. У него здесь еще другой магнитофон стоял. Шикарный такой. Но его унесли ваши сотрудники. Обещали вернуть и включить в опись вещей. Но до сих пор ничего не вернули.
Музыка продолжала играть. Виктор поднял руку, чтобы выключить магнитофон, когда вдруг услышал чей-то голос.
«Господин Леонтьев?»
Находившиеся в кабинете мужчины замерли. Комендант даже крякнул от неожиданности. Уханов посмотрел на магнитофон, но ничего не сказал.
«Что вам нужно?» — раздался уставший голос.
— Это сам Леонтьев, — уверенно сказал комендант.
Виктор приложил палец к губам, попросив не шуметь.
«Вы должны были решить, — услышали они, — мы ждали уже достаточно долго.
— Я помню, — явно нервничая, ответил Леонтьев, — но это не так просто, как вам кажется. Я должен продумать варианты.
— Вы говорите о них уже вторую неделю. Мы не можем столько ждать. Нам нужно ваше согласие. И как можно быстрее.
— Я еще не готов», — ответил бывший заместитель.
Возникла пауза, на пленке раздавалось лишь шипение.
«Это не оправдание», — очень жестко сказал незнакомец.
— Кто это? — спросил Виктор.
— Не знаю, — изумленно ответил комендант.
«Перестаньте, — снова раздался голос Леонтьева, — неужели вы не понимаете, что такие вещи так быстро не делаются.
— Вы тянете с ответом уже столько времени, а сегодня был последний день».
Уханов сел на стул рядом с Юдиным, внимательно вслушиваясь в слова говоривших. Изумленный комендант продолжал стоять.
«А если я соглашусь? — вдруг спросил Леонтьев.
— Тогда и будет настоящий разговор. И не нужно с нами хитрить. Вы напрасно тянули время.
— Я прошу дать мне еще три дня.
— Нет, вы исчерпали свой лимит времени. И не вздумайте с нами играть в кошки-мышки. Себя вы, возможно, и спасете. Надеюсь, вы помните, что у вас есть две дочери. И они ходят в ту самую школу, которая находится совсем недалеко от вашего дома. Причем ваш водитель довозит их только до поворота. Вы ведь понимаете, как сильно они рискуют, когда переходят улицу. Может появиться случайная машина и…
— Замолчите, — дрожащим от волнения шепотом сказал Леонтьев.
— Теперь вы действительно все поняли. До свидания».
Раздались отбойные гудки… Комендант с шумом выдохнул воздух.
— Ты только подумай, что творится, — тяжело сказал он, переводя дыхание, — значит, нашему Леонтьеву звонили и угрожали. Ты только подумай… — снова ошеломленно повторил он.
Последовали характерные гудки. Через минуту частые короткие гудки сменились на общий тон, затем кто-то стал набирать номер.