Барон продолжал тихо смеяться. Это окончательно вывело из себя его соседа по камере. Не обращая внимания на остальных заключенных, он довольно громко спросил:
— Не веришь, значит?
— Не пыли, — больно толкнул его в бок Барон, — кричать не нужно.
Испуганный Проколов оглянулся, чуть успокоился, видя, что все заняты своими разговорами, и продолжал:
— Мы, если хочешь знать, полгода назад одну бабу пришили. Да так чисто все сделали, что все до сих пор считают, что она в аварию попала.
Барон насторожился. Эта информация могла пригодиться. Он уже знал, что на квартире Марата ничего не нашли и подозрительный Уханов даже считал, что Барон решил сыграть за обе команды. Теперь нужно было реабилитироваться.
— Какую бабу? — очень тихо спросил он.
— Да не знаю какую, — возбужденно зашептал уже не сдерживающийся Проколов, — какая-то иностранка была. Она в машину села, и тут Крутиков ей шарф на шею — и задушил. Жалко, правда, что убил, мы бы поиграть могли. Красивая баба была.
Но мы ее задушили, а потом на дороге машину поставили, чтобы она с грузовиком столкнулась. Знаешь, как все точно сделали. Рассчитали до мелочей. Даже эксперты заключение дали, что баба сама столкнулась с грузовиком. Никто ничего не заподозрил. И шофер грузовика плакал, жалко, говорит, я бабу убил. А это ведь мы все придумали.
Барон скептически пожал плечами.
— Ты мне сказки не рассказывай, — подзадорил он своего собеседника.
— Правду говорю, — занервничал тот, — настоящая иностранка была.
Американская журналистка. Мы все так чисто сделали, что никто ничего не понял.
Разбилась, ну и разбилась.
— Молодцы, — задумчиво сказал Барон, — ладно, кончай трепаться. Давай спать.
— Опять не веришь? — обиделся Проколов.
— Спи лучше, — махнул рукой Барон, — и никому больше таких историй не рассказывай. Загремишь на всю катушку.
— Да ты что, — нахмурился Казак, — я ведь не маленький. Знаю, кому можно.
Только тебе, Барон, только тебе рассказал.
На следующее утро содержание разговора стало известно Уханову. И почти сразу о нем узнал полковник Самойлов. Юдин был на совещании, и Самойлов, не желая терять времени, сам приехал в прокуратуру.
Он терпеливо ждал Юдина возле кабинета, и когда тот наконец вернулся к себе, удивился визиту полковника. Самойлов, не давая ему опомниться, втолкнул в кабинет, плотно прикрыл дверь.
— Есть новости, — возбужденно сказал он. — Проколов вчера признался, что полгода назад они убили одну американскую журналистку. Задушили ее в машине.
Понимаешь, что это значит?
— Какую журналистку?
— Ту самую, которая была в твоем списке, — выдохнул Самойлов, — американская журналистка, Элизабет Роудс.