После этого его модель мира обогатится, претерпев необходимые изменения. Раньше он думал, что женщины — это высшие существа, достойные всяческого уважения, но жизнь убедила его, что это совсем не так. Мужчина с очень жесткой моделью мира может даже сломаться, не выдержав подобного удара, и покончить жизнь самоубийством, или, если в его модели заложено очень четкое понятие справедливости, приравнивающее обман доверия к преступлению, достойному высшей меры наказания, он может избить или даже убить женщину переменчивого ветра, не понимая, что то, что он считает обманом, было всего лишь формой самообмана.
Образы людей с подобными жесткими моделями мира мы сплошь и рядом встречаем в фильмах и в книгах, особенно в романах, детективах и приключенческой литературе. Их образы вызывают живой интерес именно потому, что человек более или менее развитый, чья модель мира более гибка и многогранна, окажется просто не способен совершать все те глупости, которыми радуют читателя как положительные, так и отрицательные герои.
Читателю не нужны разумные решения, его интересует накал страстей, безумная любовь, черная месть и смерть, неизбежно настигающая злодеев.
С детства привыкая восхищаться людьми с жесткими моделями мира за их силу, целеустремленность и непоколебимую уверенность в правильности своих очень даже сомнительных решений, молодое поколение формирует у себя подобные жесткие модели мира, которые тем сильнее терзают их носителей, чем больше в них заключено внутренних противоречий.
Кризисы и метания подросткового периода, агрессивность и категоричность молодежи является ярким тому доказательством. Жизнь жестоко ломает их несовершенные модели, и с возрастом приходит если не мудрость, то опыт, но этот опыт дается ценой достаточно сильных страданий и разочарований. Именно неумением родителей и общества формировать у молодого поколения гармоничные и многогранные модели мира и объясняется отсутствие у детей ясных жизненных ориентиров, рост детской преступности и наркомании.
Хотя во многом кризисы подросткового периода обусловлены физиологией роста и формирования организма, ты не встретил бы у подростков, воспитанных в клане Спокойных проблем и душевных терзаний их западных ровесников. Модель мира получившего многие необходимые знания о жизни двенадцати-тринадцатилетнего члена клана по своей широте приближается к моделям мира стариков-европейцев, обладавших достаточным уровнем интеллекта, чтобы интегрировать богатый жизненный опыт в свою модель мира, не слишком ломая и не уродуя ее.