В конце концов, френдам можно дать сроку до завтра. И даже до субботы: каникулы же не у всех, многие работают. Спокойствие.
На этой оптимистической ноте под депрессивные звуки гимна я твердо решил спать. И уже почти развернулся к стене, завешенной лоскутным одеялом.
Вот тут-то с оглушительным скрипом отворилась дверь.
И вошла бабка.
* * *
В первый момент я не очень-то и удивился: ну, бабка и бабка. Потом вспомнил. И, прошибленный холодным потом, попытался рассуждать логически и здраво.
Скорее всего, я уже сплю… ага, свежая мысль. Отмазка не катит.
Если б ширялся — решил бы, что глюки. Но я же сегодня даже с мужиками не пил!.. Тоже мимо кассы.
Как-то мой френд maxgenius, он сценарии для телесериалов ваяет, писал, что если персонаж не лежал в кадре в гробу — его всегда можно воскресить. К примеру, актер поругался с начальством, его по-быстрому грохнули, а он взял и помирился. Макс то и дело таких оживляет. Вернее, доказывает доверчивым зрителям, что данный персонаж и не умирал вовсе.
Моя бабка. Могла она не умереть, а просто всех развести? Лично я ее в гробу не видел. И отца на похоронах не было: он, когда извещение пришло, как раз в командировку уехал, в Швейцарию, мы с матерью ему сообщать до возвращения не стали. Мать ехать отказалась, у них с бабкой были свои заморочки, а я… Ну не люблю я мертвецов и похороны. А бабке по-любому уже все равно… так я тогда подумал.
Могла она вот так круто над нами подшутить? Подговорить соседей, почтальона?… Чисто практически оно возможно, пожалуй, но ведь у бабки никогда не было ни на полстолько чувства юмора!
…Тем временем бабка хозяйственно накрыла стол скатертью, повытаскивала из коморы самовар и груду чашек со стаканами. Черный кот терся о ее ноги. Бабкиного лица я отсюда не мог как следует разглядеть. Может, это вообще не она?
— Ульяна! Гостей принимаешь?
Голос был крайне мерзопакостный. Про такой говорят — замогильный.
— Иду-иду! — бабка засеменила к двери.
Скрип двери, и в хату ввалился старикашка, согнутый и худющий, на вид еще более мерзкий, чем по голосу. Бабка встретила его радушно, чуть на шее не повисла, провела за руку в центр комнаты, выдвинула стул на середину лунной сетки. Гость расположился основательно, нога на ногу, как у себя дома, и требовательно спросил:
— Чего не включаешь?
— Уже, — заторопилась бабка.
И как в прежние времена, тщательно прицелившись, щелкнула пультом.
Стало почти светло. Зазвучала диковатая музычка.
— Срамота, — удовлетворенно крякнул гость.
— Это все реклама, спасу от нее нет. Сейчас про инспектора Фареру будет.