Дважды мы ночевали на постоялых дворах, специально построенных дли таких путешественников, как мы. Люди называли их «домами Кобба». Условия там были самые примитивные, городской комфорт еще не достиг этих мест.
— Ничего, — сказал Джервис, — это всего лишь две ночи. Мы ведь и не ожидали здесь встретить роскошь, правда?
Теперь нам всем не терпелось добраться до «Золотого ручья».
* * *
Когда мы высадились из дилижанса, нас уже поджидал Бен:
— Я думаю, лучше всего для начала остановиться у меня. Потом, с утра, можно будет приниматься за дела.
Я осмотрелась. Мы высадились на дороге, которую можно было назвать улицей. Вдоль нее стояли довольно простые здания. Тротуар представлял собой дощатый настил. Несколько человек выбежали из зданий, видимо, узнав о прибытии дилижанса. Здесь были и дети — бегающие, кричащие, приветствующие кого-то из прибывших.
— День, когда прибывает дилижанс, считается здесь праздником, пояснил Бен.
— А где золотые прииски? — спросил Джервис. Бен сделал широкий жест рукой:
— Везде вокруг этого города.
— Вы имеете в виду — вокруг этого места?
— Извините, должно быть, я несколько преувеличиваю, называя это место городом «Золотой ручей».
— А ручей действительно существует?
— Ну, конечно же, от него и пошло название. Когда-то он заслуживал этого имени.
Будем надеяться, он вновь себя оправдает. Давайте пойдем туда, это чуть в стороне от улицы. Мой дом вы отсюда не увидите, поскольку он окружен зарослями. Я специально сохранил их: уединение, знаете ли.
Бен провел нас дальше.
— Вам понадобятся лошади, — продолжал он, — Без них здесь не обойтись.
У меня тут самая большая конюшня.
— Ты так добр к нам, Бен, — с благодарностью произнесла я.
Он положил руку мне на плечо:
— Ну, а к кому же я должен быть добр, если не к моей маленькой кузине Анжелет? Я не совсем уверен, что ты моя кузина, но это лучший термин для определения наших неясных родственных отношений.
Мы вскоре добрались до места, где заросли кустов стали совсем густыми. Бен указал нам проход в них, и нашим глазам открылась лужайка, а за ней дом Бена.
Он был сложен из белого камня, выглядел солидным, элегантным и, возможно, оттого, что казался здесь несколько неуместным, — роскошным.
— Позвольте представить вам Голден-холл, — торжественно сказал Бен.
— Золотой! Это ты так его назвал? — воскликнула я.
Он кивнул:
— Дом был построен на золото и стоит здесь только потому, что тут есть золото.
Так как же ему еще называться?
— Просто поразительно, — сказала я.
— Здесь тебя поразит еще многое. Ну что ж, пойдем в дом. Вас готовы встретить.