— Никак! Я боюсь! И лодка уплывет!
— Пусть плывет — потом поймаем. Плыви, я тебя вытащу!
— Не могу! Вот ты подойди, тогда я смогу отцепится! У меня руки болят! Не сгибаются!
Конечно, нагреблась веслами — натрудила руки с непривычки, вот теперь и болят. Разумеется, плыть она не сможет. Прямо как я, когда… Я ожесточенно мотаю головой, отгоняя дурное, утираю ладонью нос и наклоняюсь за веслами — мне хочется вытащить Витку как можно быстрее, а с мотором слишком много возни — еще неизвестно, заведется ли он снова, да и маневрировать с ним вблизи от Виты опасно. Лезть же в воду у меня нет никакого желания.
Большие, с дюралевыми лопастями весла тяжелые, длинные, и мне приходится изрядно помучиться, чтобы вставить их уключины в гнезда. Я кое-как разворачиваю лодку и пытаюсь грести, но при моем росте, коротких руках и ширине лодки это сложно и неудобно. Лодка идет по какому-то странному маршруту, пару раз прокрутившись вокруг своей оси, и с каждым гребком я все сильнее и сильнее вывихиваю себе руки. За плеском весел я слышу, как Вита то и дело взбултыхивает ногами, и неожиданно для самого себя кричу:
— Ногами не шлепай! Просто держись за лодку и все! Не утонешь! Не шевели ногами!
— Почему? — удивленно спрашивает она.
Действительно, почему? Что мне ей ответить? Что ее мельтешащие ноги может увидеть кто-то внизу?
— Делай, как сказано!!! — рявкаю я, изо всех сил вцепляясь в весла, но мокрые рукоятки выскальзывают из моих пальцев, слишком толстые для них. Все же я кое-как продвигаюсь вперед и вскоре оказываюсь в метре от Виты, и теперь мне хорошо видно ее бледное, испуганное и словно сведенное судорогой боли лицо. В сдувшуюся лодку она вцепилась крепко — не оторвешь — даже пальцы побелели.
— Лень, а у меня весла уплыли, — говорит она жалобно и, похоже, вот-вот разревется. — Ой, что мне будет!.. И шляпка моя уплыла!
Я бросаю свои весла, вскакиваю и пытаюсь дотянуться до Виты, но лодку слегка относит в сторону, и мои пальцы впустую схватывают воздух, и «Казанка» слегка качается, и я отшатываюсь, испугавшись, что вывалюсь в воду.
— Ладно, ты можешь хоть чуть-чуть подплыть?! — раздраженно спрашиваю я у Виты. Она кивает и снова начинает шлепать ногами, поднимая брызги, и меня снова окатывает холодом — на самом-то деле я бы предпочел, чтобы она совсем не двигалась. Мне очень сильно не по себе — наверное, так чувствует себя муха, прохаживаясь возле паутины.
— Стой, — говорю, — я сам!
Я делаю веслами жалкий гребок, но одно весло тут же выскакивает у меня из скользких пальцев, лодка дергается и рукояткой другого весла я наношу себе сокрушительный удар в грудь, и на мгновение утрачиваю к Вите всякий интерес. Потом бросаю весло и встаю. Вита совсем рядом, и ей нужно только протянуть руку, чтобы я начал ее вытаскивать.