Я была довольна, потому что хотела, чтобы Кларисса не теряла своих английских привычек: я надеялась, что мы еще вернемся в Англию. Я очень хотела повидаться с матерью и Дамарис, вина перед которой тяжким грузом лежала на моей душе. Она и Бенджи были теми укоризненными тенями из прошлого, которые появлялись в любой момент и омрачали мое счастье.
Как и многие другие, я думала, что после смерти Анны Якова пригласят обратно в Англию. Все мы с нетерпением ждали этого времени. Анна часто болела, и никто не сомневался, что жить ей осталось недолго. У нее была водянка, из-за которой она ходила с большим трудом, и давно уже она оставила надежду родить наследника престола.
Именно поэтому я хотела, чтобы по возвращении моя дочь оставалась англичанкой. Она уже немного говорила по-французски — на этом языке она обычно общалась со слугами. Это было неплохо, но ее родным языком должен был остаться английский.
Так что я с радостью взяла Мэри Мартон, и, когда Кларисса привыкла к ней, жизнь в доме пошла по-старому. Кларисса быстро привыкала ко всем, она считала, что все в мире любят ее, а следовательно, и она должна любить всех без исключения. Я бы с удовольствием поспорила с теми, кто раньше считал, что она испорчена. Может, когда детей балуют, в этом есть свой резон? Моя девочка росла очень нежным и любящим ребенком.
Хессенфилд был счастлив, что нам так быстро удалось найти воспитательницу. Он начал говорить мне о своих планах, о том, как члены его общества постоянно ездят в Англию, куда безопасней всего высадиться, когда начнется вторжение, и на каких людей они сейчас могут рассчитывать.
В работе сейчас находился огромный проект: несколько человек переправляли в Англию оружие и амуницию, были найдены места для хранения. Все это будет оставлено у доверенных людей — якобитов, которые жили в Англии, притворяясь верными подданными королевы.
— И подобные опорные пункты будут разбросаны по всей Англии, объяснял мне Хессенфилд. — У нас уже есть несколько подобных запасников, но тот, над созданием которого мы работаем сейчас, станет самым важным.
— Но ты же не поедешь?.. — со страхом начала я.
— Не в этот раз, у меня еще остались дела здесь. Я была благодарна ему за это.
Прошло недели две с тех пор, как в наш дом переехала Мэри Мартон, когда однажды днем ко мне подошла Жанна, одна из наших служанок, и сказала, что меня хочет видеть какой-то джентльмен.
— Кто? — спросила я.
— Мадам, он не представился, но он англичанин.
— Не… незнакомец? — спросила я.
— Я раньше его никогда не видела, мадам. К моему великому удивлению, этим человеком оказался Мэтью Пилкингтон.