– Это не причина. Это... Как бы тебе объяснить? – Эдик прикрыл глаза. – Люди... Они же все разные. Чем человек умнее, тем он уязвимее. Как только он начинает задумываться о смысле жизни, о том, как все устроено и что является первопричиной, так он тут же становится уязвим. В его жалкой душе появляются бреши. И туда очень легко вклиниться. Особенно, если имеешь специальную подготовку. А вклинившись, очень легко влиять, вплоть до... – Эдик осекся.
– Не понял? Ты это о чем?
– Наиболее устойчивы в этом плане люди, занятые физическим трудом. И люди, чей день расписан по минутам. Трудоголики вроде тебя. Но в какой-то момент они становятся особенно уязвимы, в момент, когда их деятельность прекращается. Человек, увы, не вечный двигатель, ему иногда надо отдыхать. И в этот момент в его душе образуется не просто брешь, а черная дыра. Он начинает не просто задумываться, а задумываться всерьез. И понимает, наконец, очевидную суть: все бессмысленно. Работа – тот же допинг. Наркотик. И пьют потому же, почему сгорают на работе: пытаются оглушить себя, ослепить, а главное, отключить мозги. Все, что мы ни делаем, есть попытки отвлечься от мысли о смерти и осознания ненужности всего того, что мы делаем. Если этот момент угадать, то и стараться-то особо не надо.
– Опять не понял, – набычился он. – Тарабарщина какая-то! Ты по-человечески можешь сказать?
– А ведь я тебе сейчас все объяснил, – тихо сказал Эдик. – И объяснил, чего ждать. А ходить к ней не надо. Ты ничего не добьешься. Если только ты не хочешь добиться самой Алины Вальман.
– Ты в своем уме?!
– Она произвела на тебя впечатление, ведь так? Она ведь этого и добивалась.
– Да зачем ей какой-то опер?
– Ей нужны все, понимаешь? Все. Если ты сейчас не остановишься, то будет только хуже. Тебя затянет. И хотя ты – это не я, и женщин ты не боишься, и опыта у тебя предостаточно, но это ее игра, она этим живет, она этим дышит, если хочешь.
– Фу ты, как пышно! – он прошелся взад-вперед по комнате, споткнулся о завернувшийся угол ковра и чертыхнулся. – А не ее ли деньги произвели на тебя впечатление, а? И вообще: ты-то откуда знаешь? – подозрительно спросил он. – Ты что, ее видел? Или, быть может, ты о ней читал?
– Нет. Все, что я знаю, я знаю от тебя. Если есть какие-то вопросы, задавай. Если ты хочешь мне что-нибудь рассказать, я послушаю.
– Вопросы? Зачем женщина делает татуировку во всю спину?
– Какую татуировку? – вздрогнул Эдик.
– Змея. Кобра.
– Ну, видишь ли... Это символ.
– Символ его?
– Царской власти, – рассмеялся вдруг Эдик. – А что? Разве не царица?