Джипы, набирая скорость, помчались к прибрежной полосе, остановились у грузовика, и Высоченко приказал своим людям начать установку лебедки. Водители отогнали джипы обратно. Нельзя было рисковать. Вместе с ними уехал и Исмаил.
Полковник приказал Дронго остаться.
— Он здесь, — показал счастливый Казбек на длинную полосу песка, протянувшуюся вдоль моря, — он завяз прямо здесь. Видимо, он садился на песчаник.
— Здесь невозможно сесть, — возразил Дронго, — он садился в другом месте. У тех холмов, — показал он значительно севернее того места, где они находились.
— Вы опять вмешиваетесь? — разозлился Высоченко.
Казбек нахмурился.
— Я знаю, где наш самолет, — сказал он с явной угрозой в голосе. — Ты мне не указывай. Сами разберемся.
Дронго промолчал. Он видел, как все нервничали. Казбек командовал людьми, устанавливающими лебедку, а его братья и еще несколько человек, взяв лопаты, начали копать, пытаясь прощупать место, где именно находится остов самолета.
К десяти часам утра удалось добраться до самолета. Лопата одного из братьев Казбека ударилась о металл. Все закричали от радости, бросились обнимать друг друга. Даже Высоченко повеселел. Они все-таки не зря совершили это трудное и опасное путешествие. Они не зря пробивались сюда, испытав столько мучений, сталкиваясь с такими опасностями.
— Мы постараемся сначала определить, как расположен самолет, — пояснил Казбек, — а потом начнем подводить лебедку.
— Правильно. — У полковника тоже поднялось настроение, и он, посмотрев на задумчивого Дронго, не удержался, чтобы не пошутить:
— Вот видите, вы были не правы. Самолет здесь. Все в порядке. Кстати, вы ведь должны позвонить и сообщить, что все еще находитесь в ауле и здесь нет никаких следов самолета.
Вот ваш телефон, можете позвонить. Вчера вы его, кажется, случайно отключили. А может, намеренно, мне трудно разобраться в ваших хитростях.
Дронго взял телефон, включил питание и снова набрал номер мобильного аппарата Георгия Чумбуридзе.
— Добрый день, Георгий, — сразу начал он, опасаясь, что майор может его прервать, — мы пока еще в ауле. У нас все в порядке, самолета здесь нет, и о нем никто не слышал.
— Какой аул? — тревожно спросил Георгий, — Мы пытаемся засечь ваш телефон. Не отключайте его.
Дронго закончил разговор какими-то незначительными словами и отключился. Но сделал это нарочито вызывающе, чтобы заметил Высоченко.
Полковник взял телефон и, обнаружив, что он отключен, покачал головой, улыбаясь.
— Опять хотите нас обмануть. На этот раз не получится. — И с этими словами он включил телефон.